Филиппа Грегори - Последняя из рода Тюдор

– Все-то ты шутишь, – заставляю себя прошептать я.

– Только если тебе нравятся мои шутки, – отвечает он.

– Ну конечно, ей они нравятся, – говорит Джейни. – Какой девушке не понравятся шутки о любви?

– Хочешь, я напишу тебе стихотворение? – спрашивает он меня.

Он прекрасный поэт, и, если он напишет для меня стихотворение, я прославлюсь уже самим этим фактом. А еще мне кажется, что я вот-вот упаду в обморок от охватившего меня жара и пульсации в ушах. Мне не оторваться от его ясных улыбающихся глаз, которые продолжают смотреть на мои губы, как будто он действительно собирается приблизиться и поцеловать меня.

– Ты был на охоте? – неожиданно для самой себя спрашиваю я. – И как твой конь?

«Как твой конь?» Я, конечно, и до этого попадала в неловкие ситуации, но сейчас я страстно желала провалиться сквозь землю. Мне казалось, что в моей голове больше нет ни одной связной мысли, а губы вот-вот предадут меня. Я не смогла бы придумать лучшего способа дать ему понять, что не владею собой, когда он так близко.

Джейни бросает на меня таинственный взгляд, а Нед коротко смеется, словно видит насквозь все мои мучения. Потом он медленно поднимается на ноги.

– О, мой конь был очень мне полезен, – говорит он, глядя на меня сверху вниз. – Ну, знаешь, ходил рысью, галопом, когда было нужно. Он у меня очень хороший конь. Останавливался, когда я ему велел, что тоже было приятно.

– Да, я понимаю, – выдавливаю я.

Джейни наблюдает за нами с внезапным вниманием и интересом.

– Я зайду, чтобы сопроводить вас на ужин, – предлагает Нед.

Выпрямившись во весь рост, он выглядит просто великолепно: высокий, темноволосый, кареглазый, а брюки для верховой езды лишь подчеркивают его гибкость и стройность. Он запахивает куртку на тонкой талии, кланяется мне и своей сестре и выходит из комнаты.

– Святые угодники! Да ты в него влюблена! – тихо произносит Джейни и снова заходится кашлем.

Мистер Ноззл соскакивает с моих колен и идет в сторону двери, словно собираясь догнать Неда.

– Ах ты, хитрюга! Все это время я думала на Герберта, а ты любишь моего брата и ни словом об этом не обмолвилась! «Как твой конь?» Господь всемогущий! «Как твой конь»!

От смеха и от стыда я чуть не плачу.

– Ох, молчи, молчи! Хватит, ни слова больше!

– О чем ты только думала?

– Да я вообще не думала, – признаюсь я. – Я просто на него смотрела. А когда он смотрел на меня, у меня вообще думать не получалось.

Она прикладывает к сердцу руку.

– Ну что же, – говорит она, отдышавшись. – По-моему, ты сама только что ответила на свой вопрос. Ты выйдешь замуж за Неда, а я стану твоей сестрой. Мы, Сеймуры, далеко не последняя семья в Англии, даже твой отец сам выбрал Неда в мужья для Джейн. А теперь ты сама можешь выйти за него замуж, и представь, как счастливо тогда мы заживем! И я буду тетушкой маленького наследника престола! Никто не сможет оспорить твое положение, когда в твоей колыбели будет маленький Сеймур-Тюдор! Я думаю, что Елизавета станет ему крестной и назовет его своим наследником, пока не родит собственного сына.

– Елизавета сойдет с ума от злости, если мы поженимся, – с удовольствием говорю я.

– Вот уж точно. Но тогда ей придется взять тебя в свои покои как одну из своих фрейлин. И ты станешь для нее дважды кузиной. Нравится ей это или нет. И ей придется объявить твоего сына наследником, потому что все на этом настаивают. Ты только представь: мой племянник будет королем Англии!

– Миледи Хартфорд, – произношу я, пробуя титул на вкус, как будто прикладывая к себе отрез новой ткани, чтобы понять, к лицу ли мне цвет.

– Тебе подходит этот титул, – говорит Джейни.

Вся эта история начинается с простой шутки. За годы нашей дружбы Джейни и я дюжину раз сватали друг другу самых разных кавалеров, но сейчас, когда Нед выезжает с нами на конные прогулки, гуляет с нами в саду, сопровождает нас на ужин, комментирует карточную игру, когда мы сидим за игральным столом, и продолжает разговаривать со мной мягким, дразнящим голосом, я постоянно смеюсь, заливаюсь краской и с большим трудом нахожусь с ответом на реплики.

И постепенно, очень плавно, шутка перерастает в настоящее ухаживание, и я впервые в своей жизни понимаю, что по-настоящему влюбилась.

Разумеется, этот факт не ускользает от внимания двора. Не только Джейни постоянно говорит, какая из нас вышла бы красивая пара и как мы подходим друг другу ростом, сложением и красотой, – весь двор словно сговорился, чтобы оставлять нас наедине или постоянно направлять нас друг к другу.