Максим Дуленцов - Диамат [Роман]

Женька прошел еще пять километров на лыжах. Датчики присыпало снегом. Пока разгребал, пока расставлял пушки — свинцовые цилиндрики с дырочками, внутри которых находились колбы с радиоактивным материалом, — стемнело. Когда доплелся до кунга, там все пили чай.

— Молодец, Евгений! Все датчики работают, трещат, родимые. Давайте-ка, скидывайте шубу, да чайком побалуемся.

Женька с удовольствием взял горячую эмалированную кружку, потянул губами чай. Один из сейсмологов вытащил бутылку, вопросительно глянул на Филатова. Тот махнул рукой: разливай. Выпили, пошли разговоры.

— Вот скажите, ядерные устройства — это добро или зло? — вопрошал радиометрист, особо некрепкий на алкоголь.

— Ну конечно добро, неоспоримая помощь народному хозяйству страны, — отвечал еще практически трезвый сейсмолог.

— А ведь все мы работаем в секретном НИИ, а НИИ это в первую очередь делает все для армии, а стало быть, для убийства! — не унимался радиометрист.

— Убийцы не мы, а американцы, они напасть хотят, мы лишь сдерживаем их напор, в том числе и атомными ракетами. А мы — вот сейчас, конкретно — помогаем стране, обеспечиваем водой засушливые регионы.

— Чего делаем? — не поверил собственным ушам Женька.

— Реки поворачиваем!

— Александр Васильевич, это правда?

— Вроде да, Печору в Волгу запустить хотят. Тут до нее недалеко, канал сделаем, и потечет… наверное.

— Но это же смешно!

— Что же смешного? При имеющихся у человечества знаниях и ресурсах сейчас многое возможно. Мы теперь как боги.

— Да не может человек быть богом! Потому что он не может постичь сущность бытия, природы, Вселенной! — Женька выпалил это и пожалел, мысли свои он старался держать при себе, да и тут не по рангу выступил. Еще подумают, что он в Бога верит, а он не верит после расставания с Катей. Просто таковы его выводы.

Александр Васильевич удивленно посмотрел на молодого сотрудника, который только что пробежал на лыжах километров пятнадцать. Может, перепил или перебегал?

— Молодой человек, вы семинарию заканчивали или физфак? Вы находитесь на острие науки, человеческих знаний. Вы видите, что физика шагает вперед семимильными шагами. Еще пятьдесят лет назад мы жгли уголь в печах, а сейчас расщепили атом и подчинили его себе. Даже космос уже не представляет для нас что-то недосягаемое.

— А как появилась Вселенная? — допустил еще одну ошибку Женька.

— Ну-с, это смешно! Экстраполяция гравитационной теории Эйнштейна дает нам представление о рождении Вселенной из бесконечно плотного и горячего тела. Потом — бах! — взрыв. Насколько я помню, даже в постановлении Академии наук, одобренном Центральным комитетом, теория Большого взрыва принята за основную. Вы должны это знать, вы физик!

Тут Женьку понесло. Сейсмологи сидели тихо, а радиометрист давно лежал на стуле, погрузившись в свою собственную Вселенную пьяного сна.

— Александр Васильевич, а как же тогда утверждение Хокинга о том, что ваша вышеназванная сингулярность не подчиняется законам физики? Как быть с бесконечной плотностью и энтропией? Вы хотите сказать, что при максимальной энтропии у вас будет максимальная температура?

— Ну… А кто такой Хокинг? Я его не знаю.

Женька осекся. Читать запрещенную литературу было нехорошо, а проклятого Хокинга с его нелинейными взглядами на космологические проблемы подсунул ему Генри в ответ на просьбу достать что-нибудь по теме его будущей диссертации.

— Ну, это такой физик… Дело не в том, Александр Васильич, вы просто сформулируйте принцип Гейзенберга, например.

— А что тут формулировать, это мой хлеб, извольте: произведение неопределенностей координаты и импульса больше или равно половине постоянной Планка. И что? Это вы у меня экзамен принимаете? Славно, однако.

— Нет, вы только что сами сказали, что не можете определить параметры частицы. Стало быть, вы не можете все знать. Значит, человек не Бог. Вы не можете понять, какова была материя в состоянии сингулярности перед Большим взрывом, — стало быть, вы не знаете, кто поднес спичку. Мы не можем управлять природой. Смешно поворачивать реки, если неизвестен результат. У нас тут есть специалисты по повороту рек?

Александр Васильевич нахмурился, сейсмологи приканчивали бутылку, запивая водку остывшим чаем.

— Знаете что, молодой человек, этак мы можем дойти и до того, что вера в коммунизм — это ошибочно, а путь в развитой социализм не приведет нас к цели. Остыньте. Сбегайте к датчикам, соберите пушки. Может, что-нибудь более конструктивное в голову придет, чем богоискательство посредством физики.