Вадим Гребенников - Украина в паутине политического сыска

На обратной дороге, возвращаясь в столицу, соучастники преступления заехали в придорожное кафе, где поужинали и распили бутылку водки.

Полиэтиленовый пакет, в котором оказались арбузы, оставили на месте убийства. Ключи от квартиры, которые Георгий так хотел передать жене, выкинули в озеро возле села Блошинцы, в котором мыли руки после убийства. Куртку убитого, туфли, зонтик и ставшие ненужными немецкие автомобильные номера выкинули на обочине шоссе. Номера на машине поменяли.

Через несколько дней водитель шефа стал свидетелем того, как Пукач (уже в столице) разбил и выкинул в водоканал возле отеля «Славутич» мобильный телефон, а в озеро возле дачного массива Осокорки — сумку Гонгадзе с содержащимися в ней бумагами.

Пукач велел всем сотрудникам «наружки» (а в слежке принимали участие около полутора десятков человек) забыть о событиях, происходивших в эти два дня. Непосредственных соучастников убийства генерал проинструктировал: «Если будут спрашивать, говорите, что мы отвезли его в Васильковский РОВД».

Пукач лично приказал уничтожить служебные учетные документы, в которых фиксировались задания по слежке за журналистом. И хотя самих документов на момент расследования уже не существовало, были установлены регистрационный номер задания по наблюдению за Гонгадзе, его кодовое название и условное название установочного задания ГУКП.

В начале 2001 года группа сотрудников ГУКП получила служебные поощрения — им присвоили внеочередные звания: Протасов — подполковника, Костенко — майора, Попович — капитана, а также выдали премии.

Соответствующий приказ подписал министр внутренних дел Юрий Кравченко. А сам шеф «наружки» в августе 2003 года получил ордер на новую 3-хкомнатную квартиру рядом с площадью Украинки.

В марте 2005 года журналисты увидели обе машины — «Хюндай-Сонату» и «Ниссан-Патрол» во дворе ГПУ, когда Генпрокурор во всеуслышание объявил о задержании убийц Гонгадзе. А летом ГПУ сообщила о проведении следственных действий на местности, показывала фотографии раскопок на месте захоронения убитого.

Поиск вещественных доказательств по делу начался в марте и закончился в конце ноября того же года. Однако найти удалось немного. Например, в озере, в которое обвиняемые якобы выкинули ключи, нашли одну мужскую туфлю. По описанию Мирославы Гонгадзе и Алёны Притулы — точно такую, которая должна была находиться на убитом.

Но обвиняемые утверждают, что выбросили туфли в другом месте. Назначили экспертизу, но, поскольку туфля пролежала под водой 5 лет, на ней не обнаружилось никаких идентифицирующих признаков, вроде следов пота.

Нашли лопату, которой копали могилу. Попович указал место, где её выбросили, а журналисты отыскали местных жителей, которые её подобрали. Но в конце концов Попович её не опознал.

Во время следственного эксперимента Попович выкопал прямоугольную яму глубиной 70 сантиметров за 17 минут. Мы и сами удивились.

22 ноября 2003 года Пукача взяли под стражу. Ему в вину вменялось только уничтожение документов, свидетельствующих о слежке за журналистом в мае-июле 2000 года. Однако подельники чувствовали, что кольцо вокруг них сжимается. Как рассказывают обвиняемые, незадолго до ареста шеф призывал их не волноваться.

Один из них припомнил, как на его жалобу: «Если бы я знал, что вы втянете меня в убийство, я никогда на это не согласился бы», Пукач ответил: «Если бы мы этого не сделали, нас всех уволили бы». Костенко тоже подходил к нему за советом и услышал: «Не бойся, Валера, пока эти люди при власти, нам ничего не будет».

Через две недели после задержания Пукача районный суд столицы заменил ему пребывание под стражей на подписку о невыезде. Через 13 дней Пукач исчез. И журналисты поняли, что находятся на верном пути.

Новый виток в расследовании дела Гонгадзе начался уже после смены правительства. Многое для этого сделал министр внутренних дел Юрий Луценко. В начале 2005 года к новому министру пришли сотрудники, знавшие кое-что об этом деле.

Обвиняемые, в принципе, предчувствовали, что вскоре с ними произойдёт. Одного задержали в госпитале, второго — на выходе из дома и т. д. Признательные показания они дали сразу и раскаялись в содеянном.

В суд ушло 25 томов уголовного дела (это материалы уголовного дела в части доказанного обвинения Протасова, Поповича и Костенко), а 75 осталось в ГПУ.

Всё, что касается противодействия расследованию со стороны должностных лиц, Пукача, возможных заказчиков, аудиозаписей разговоров в кабинете президента Кучмы, были выделены в отдельную часть. Расследование продолжается.