Леонид Мартынов - Повесть о Тобольском воеводстве

И тут-то, как повествует летописец, хан Сеид и опустил глаза «глаголя оману в слове». Он стал говорить что-то невнятное, «седоша за столом и бояшеся». И заметили русские, что Сеид вдруг задумался, не пьет и не ест.

Задумался.

Тогда Чулков и спросил Сеида:

— Что на нас мыслиша зло?

Данила взял чашу и поднес ее хану. Сказал всем троим гостям:

— Если не мыслите на нас зла, выпейте чашу сию за здравие!

Сейдяк взял чашу. Он поднес ее к губам. Но, как повествует летописец, вдруг «поперхну в гортани его». И воевода и воины заволновались, услышав этот неприличный кашель Сейдяка. Как повествует летописец, «обличе бо их зломыслие бог!» И тогда поднялся со своего места Данила Чулков, переглянулся с товарищами и, «с тихостью махнув рукой казакам», подал долгожданную команду. «И нача бити поганых».

Сеид понял. Ястребиная охота кончилась неудачей. «Видев же Сейдяк убийство своих, кинулся в окно, за ним салтан и Карача».

Но не тут-то было. Все «пойманы быша и связаны быша».

Вот что произошло в избе воеводской. Что же сделали те, кто был за ее стенами и за стенами города? Кинулись ли они на помощь своему хану? Нет! Поведение татар еще и еще раз показало, что сибирскому царству пришел конец. «Стоящие вне града, слыша яко побежден Сейдяк и еси с ними, от великого страха побегоша и во град свой Сибирь не внидоша, но мимо». Татары, убегая от Тобольска, пробежали даже мимо своей столицы Искера. Они побежали прочь, увлекай за собой даже тех, кто оставался в Искере. «Прочие ж, слыша во граде и побегоша и устремишася». Куда? На Вагай, до Кучума.

Хан, султан и мурза сидели под караулом. Чулков и воеводы весело заканчивали пир. Они смеялись над обманутой азиатской знатью. Сам покойный царь Иоан Грозный одобрил бы воевод за такую хитрость. Он не порицал подобные способы действия. Разве не мудро поступил Данила, протянув кубок? «Аще не мыслите на нас зла, выпейте чашу сию во здравие!» Кто велел Сейдяку поперхнуться. И разве поганые не поступили еще более коварно с Ермаком Тимофеевичем, прямым обманом заманив Ермака в засаду на Вагае? А кто погубил атамана Кольцо? И грозили они Караче повторяя: «Око за око!».

Три пленника недолго оставались в Тобольске. «Лета 7097 сентября в 10 день посла воевода Данила Чулков Сейдяка, Султана и Карачу к государю в Москве». Федор Иоанович радовался как ребенок этим трем пленникам, но он не знал еще, что с ними делать, — казнить или миловать, — и предоставил решить этот вопрос тому человеку, который фактически вершил дела государевы. Дородный и разумный шурин и правитель, слуга и конюший боярин, дворовый воевода и содержатель великих государств — царств казанского и астраханского — Борис Федорович Годунов, вот кто встретил в Москве трех пленников тобольских. Годунов торжественно принял пленников, милостиво беседовал с ними о делах сибирских, утешил и сказал царю, как поступить с ними должно. «И повеле их государь крестити и указал им корм и вотчины на прожив».

Земли, которые были пожалованы пленникам здесь, в России, оказались не хуже сибирских. Они обеспечили всем трем безбедное существование. Потомки их благополучно жили в Москве. «Есть же род тот и днесь», — отметил через сто лет историк Сибири Ремезов. Так владетели старой Сибири превратились в зажиточных москвичей. А тем временем Данила Чулков с товарищами продолжали свою нелегкую работу по укреплению нового города Тобольска, города, выстроенного из ладийного судового леса.

Разнообразна судьба флотилий, построенных из русского доброго леса. Английская флотилия, построенная из этого леса, разбила в 1588 году непобедимую Армаду испанского короля Филиппа, положив конец могуществу Испании в Атлантическом океане. А маленькая русская флотилия Чулкова перестала существовать, дойдя до тобольского устья. Нехитрые речные ладьи пошли на постройку изб, церкви и тына тобольских. Но можно поспорить о том, судьба которой флотилии наиболее значительна и славна. Выстроенный из ладийного теса городок Тобольск стал стольным городом Сибири. И кто как не храбрые жители этого нового русского города сумели утвердить мощь России во всей северной Азии, сумели в течение полстолетия присоединить к России огромные пространства от берегов Ледовитого океана до берегов Амура, от Чукотского полуострова до туркестанских пустынь.

Старики, участвовавшие в постройке Тобольска, дожили до того времени, когда их внуки вышли на берега Великого или Тихого океана.