Аркадий Чудновский - Все начиналось с детства

была на турбазе «Севан». Фотограф базы стал агитировать

нас за поход в ресторан полакомиться форелью. Я думаю, он

всегда этим занимался.

Наша группа состояла в основном из девушек. Семеро из

них выразили желание пойти в ресторан, который находится

на уступе горы, над озером Севан. Дорога наверх проходила

через лес.

Как староста группы, решил пойти с ними. Внутреннее

чутье подсказало, что их одних нельзя отпустить.

В ресторане заняли длинный столик. Посетители

ресторана были одни мужчины. Женщины у них вечером

сидят дома. Что я и предполагал.

Как говорят у нас в Одессе: «Дело запахло нафталином».

В ресторане дежурил милиционер. Правда приезжим

надеяться

на местную милицию бесполезно. Но я уже что—то придумал.

А пока мы съедали свои форели, нам прислали две

бутылки шампанского. Потом за наш стол подсел один

армянин. Надо знать Кавказ — пять девушек у нас были

«бесхозные», т.е. свободные. На них можно претендовать. Я

подошел к официанту и незаметно рассчитался за форели —

кстати очень вкусные.

Потом подошел к милиционеру и сказал: «Со мной

группа из Москвы. Дети ответственных работников. Если с

ними что—нибудь случиться — всех «размажут по стене». Я

их быстро выведу, а ты закроешь дверь на ключ, на десять

минут. Понятно!»

Он ответил: «Более, чем понятно».

Когда мы вернулись на турбазу, сказал: «Девочки, я

предотвратил Вашу беременность. Кто не доволен, может

вернуться в ресторан. Оказалось, все были довольны.

Точно по Чернышевскому. 1984 г., работа в институте

литья потихоньку затихала. Отсиживать восемь часов на

работе стало скучно.

Стал подумывать сменить работу на подвижную.

Знакомая посоветовала пойти работать страховым агентом

в Ленинский отдел Госстраха. Там страхование людей

осуществляется на предприятиях, а оплата взносов идёт

через бухгалтерию.

Пошёл. Строгая начальница говорит, нам нужны люди.

Я перешёл из института на работу в госстрах.

Работа страховщика с людьми требует красноречия и

убедительности. План в деньгах на квартал. Если хорошо

поработать в первом и третьем месяце, средний почти

свободен. Работал обычно до двух, трёх часов дня. В дождь,

снег и при плохом настроении сидел дома. План выполнял и

перевыполнял. Получал премии.

Марьяночка говорила: «Ты же мёртвого уговоришь

застраховаться».

В случае страхового случая у кого—либо следил за

продвижением документов для быстрого получения денежной

компенсации. Поэтому пользовался уважением.

У меня было много свободного времени и я уговорил

маляра из института заняться вместе ремонтом квартир.

Когда наступил пенсионный возраст уволился, хотя меня

уговаривали остаться.

В Одесском филиале Академии наук разработали

установку для обеззараживания воды озоном. Озон —

это трёхмолекулярный кислород. Не буду вдаваться в

технологические подробности. Организовался кооператив,

который открыл в городе пункты продажи чистой,

обеззараженной воды. Мой приятель устроил меня работать

в такой пункт на улице Польской. Работал два дня через два.

Со мной работал сменщик, молодой парень. Был арендован

угол в магазине с окном на улицу. Через это окно я продавал

воду по 15 коп. за литр. Так как, покупатели были постоянные,

из окрестных домов, скоро с ними познакомился. Кроме

работы, было непрерывное общение с людьми, особенно с

детьми. Некоторые приходили даже, чтобы посоветоваться

по разным вопросам. В этом случае нужно было быть очень

осторожным в разговорах. Работа была нескучная и зарплата

неплохая.

Но надо было её оставить, т.к. я и Марьяночка решили

ехать в Израиль. Среди покупателей была одна очень

симпатичная девочка — Таня. Ей было 10 лет. Я сказал ей:

«Спроси маму, можно ли принести домой кенаря, которого

хочу подарить». Мама разрешила и я подарил ей кенаря с

клеткой, корм и книжку о кенарях.

«Жизнь отличается от теории только тем, что она все