Николай Лугинов - По велению Чингисхана

Уверенность найманов в своих силах непоколебима, а свои воинские достоинства они возносят до седьмого неба. Выше себя ставят на западе – Мухаммеда, а на восточной стороне – Алтан-хана, монголов же в расчет не берут, их считают бродягами, человекоподобными разбойниками.

Добавлю, что здесь утверждают: Джамуха близок с Тайан-ханом. При нем состоят чадараны, хатагины, салджиуты, дюрбены, тайчиуты и часть унгиратов. Еще: с Тохтоо-Бэки состоят в родстве все мэркиты, но прежнего мира меж ними нет, их объединяет лишь нужда, и они готовы впасть во вражду, разбиться на слабые племенные кучки. Но всех их – множество.

Так что отправляю верного вестника с предупреждением о грозной беде. Ведь одно только войско, что отлучилось от нас и примкнуло к врагу, превосходит нас числом. Но если мы подготовимся заранее и встретим их продуманно, то ряды найманов быстро обнаружат свою рыхлость и нестойкость.

Так я сказал, вы услышали. Пусть удача сопутствует нам!»

Окончив речь, Сархай пружинисто поклонился и легко прошел на место, указанное тойоном Джэлмэ. Неуловимо быстрым движением он распахнул оторочку из пушистого меха на груди и подхватил чашку с чаем, взгляд же его был скрещен со взглядом тойона.

– Ты возник в самое нужное время, добрый человек, – поощрительно заговорил тойон. – Эхо того, что ты сообщил, только что долетело в наши края, и начат сбор войска. Теперь я уверен, что мы на верном пути… Пей чай и говори: что думают там о нашей силе? – Тойон кивнул головой в сторону выхода. – Они по-прежнему считают нас сборищем бродячих разбойных племен? – Джэлмэ догадывался о многом.

– Так, тойон Джэлмэ, – мягко улыбнулся гонец. – Они уверены, что походя раздавят и рассеют нас…

– А подстрекатели кто: Джамуха и Тохтоо-Бэки?

– Твой ум летает выше сокола, тойон: по словам этих людей и судят о нас. А Джамуха и Тохтоо-Бэки аж приседают от нетерпения разбить нас силами найманов, торопятся в поход, чтоб одержать победу до наступления большого зноя, чтоб успеть подыскать место для стоянки! – отвечал Сархай, и в глазах его плясали то ли лукавые искорки, то ли отблески домашнего огня. – Глупцы!

– Глупцы… – согласился тойон и до хруста пальцев сжал ременную плеть в правой руке. – Найманы их и погонят впереди себя в бой… А что же остальной народ, догор? Те же мысли?

– Судя по тому, что остальной народ запасается привычной пищей, а кочевники поспешают в сторону гор– это бегство от войны и тревога… Отток таков, что войскам приходится сдерживать его силой. Наши люди, укорененные во вражеских войсках, говорят, однако, что среди мэркитов многие решительно настроены биться с нами насмерть. «Наступают времена, когда решится, кому жировать на этой земле», – говорят они. Люди нашего недруга Джамухи тянут в разные стороны. Одни твердят, что мы должны жить вместе, как стрелы в одном колчане, что все мы некогда стояли под крылом Тэмучина и тем были сильны…

– Полного согласия нет, – довольно произнес тойон Джэлмэ. – А самого-то Джамуху довелось увидеть?

– Видел. Он почти не изменился: силен, ловок, опытен, как девятитравный жеребец. В один присест может съесть стяг мяса. Зато Тохтоо-Бэки как-то подвялился, лицом почернел, глаза запали внутрь прошлого…

– Ты умен и наблюдателен, купец, – скупо похвалил тойон, наблюдая за тем, как его похвала отразится на лице Сархая: тот принял слова Джэлмэ с достоинством. Он склонил пред тойоном голову и произнес:

– Ты вскормил мое сердце, тойон.

Вежливо помолчав и тем самым давая Сархаю сделать глоток чаю, тойон спросил:

– Что найманы?

– Найманы весьма способны к торговле, а что касается их воинских способностей, сказать затрудняюсь, тойон Джэлмэ. Мне показалось, что они медлительны, нерасторопны в строю…

– Тс-с-с! – тойон предостерегающе поднял вверх кулак с зажатой в нем плетью: он услышал голоса за стенами юрты и, прислушавшись, определил их. – Пусть войдет Усунтай! – крикнул он и пояснил Сархаю: – Пришел мой сын Усунтай-долговязый…

Совсем юный воин вошел в юрту, скользнул взглядом по лицу Сархая и произнес:

– Отец, тебя зовет хан.

– Слышу. Уходи, – он дождался тишины, наступившей вслед за уходом сына, и встал с кошмы. – Хан должен услышать твои слова собственными ушами. Пойдешь со мной – твои сведения бесценны!

– Но, мой тойон… – встал и растерянно оглядел свою одежду Сархай. – Как покажусь перед очами хана в таком одеянии?..

Тойон невольно хлопнул Сархая по плечу и взбил легкое облачко пыли. Засмеялся молодым смехом: