Николай Баранов - Время умирать. Рязань, год 1237 [СИ]

— Одесно сажен на сто чисто, — крикнул Годеня. — Кто был, того побили.

Ратислав кивнул и погнал Буяна к отряду, собравшемуся на берегу реки, обогнул его справа, не замедляя бега коня, выскочил на лед. Шипы новых, этой ночью прибитых подков, надежно впивались в скользкую поверхность. За ним на реку вынеслись и его присные. Ратьша махнул еловцом в сторону противоположного берега и дал жеребцу шпоры. Позади по льду звонко зацокали сотни лошадиных копыт. Идя крупной рысью, быстро обогнали запыхавшихся смердов.

Те растянулись длинной змеей больше ста саженей в длину. Первыми бежали самые здоровые мужики. Все они были вооружены. Кто чем: плотницкими топорами, вилами, косами, кто-то просто дубинами. Сразу за ними легко скользили по льду подростки. У этих тоже имелось в руках что-то, могущее при большом желании, сойти за оружие. Дальше двигались бабы с малыми детьми. Были среди них и мужики, несущие на руках совсем младней, да не по одному. Последними, сильно отстав, шкандыбали старики и старухи. Кому-то из них помогали молодые, но таких имелось совсем немного — большинство стариков, должно, прогнали своих, мол, добежим, так ладно, ан, нет, так нечего из-за нас вам, кому еще жить да жить, пропадать.

Ратьша и его люди понеслись к темнеющему впереди левому берегу Оки, сбиваясь в плотный строй, готовясь к сшибке. Начало светать — восточная часть неба посерела, гася звезды, предвещая скорый восход солнца. Лед Оки с белыми снежными переметами отражал нарождающийся свет. Развиднелось. Вот и берег, низкий, густо заросший ивой и ветлой. Левее мерцало несколько огоньков — полу погасшие костры татарского стана в полтора десятка шатров. Оттуда доносились встревоженные крики людей и ржание коней. Удалось-таки застать степняков врасплох, слава богам! Слева к полутора сотням рязанцев, догнав, присоединился отряд в сотню всадников, тех, которые отгоняли татар от места прорыва из города. Еще полусотня должна была идти позади беглецов — горожан и смердов, прикрывая их от возможного преследования.

Основная опасность, как считал Ратислав и те, кто готовил прорыв, исходила от татар, расположившихся за Окой. Хоть и было их не слишком много, но всяко больше трех с половиной сотен всадников Ратьши. Одна надежда — не успеют собраться для удара. Надо же оседлать коней, облачиться в доспех, собраться в кучу… Вроде, так и выходило — вот он берег. Здесь нет татарских станов. Так получилось не случайно — это место высмотрели, пока было светло и целились в темноте на взгорочек рядом с ним и на высокую сосну на макушке того взгорочка.

У самого берега Ратислав придержал Буяна, ткнул копьем вправо. Половина его людей, как и было оговорено заранее, отделилась и погнала коней в указанную сторону, прикрывать беглецов оттуда. Сам Ратьша со второй половиной будет охранять их здесь, слева. Оглянулся. Идущие впереди вооруженные мужики были совсем близко. Уже не бежали — выдохлись. Теперь они шли спорым шагом, выдыхая пар из запаленных глоток. Более легкие на ногу подростки норовили обогнать, но загонялись мужиками обратно в задние ряды — мало ли, что может ждать на этом, ставшим враждебным, берегу.

Быстро миновав плоскую песчаную полосу, сейчас засыпанную плотным, но неглубоким снегом, мужики вломились в заросли ивы, прорубая топорами удобный проход для идущих следом баб и стариков. Кто-то из них остался здесь, ожидая отставших, остальные пошли дальше, целясь на темнеющую неподалеку опушку матерого леса. Шустрые подростки последовали за ними, оживленно перекликаясь и даже посмеиваясь. Видно решили, что основная опасность уже миновала. Да нет, ребятишки, все еще только начинается…

Ратислав с полутора сотнями всадников следил за беглецами, не забывая посматривать в сторону ближнего татарского стана. Конечно, он послал туда двоих дозорных — предупредят, ежели что, но тут лучше и самому присмотреть за этим делом.

Из предутренних сумерек показались первые женщины, самые здоровые, идущие почти налегке — только котомки за плечами. Но тоже запыхались — идут небыстро. Эти, не задерживаясь, последовали в проход, прорубленный в зарослях мужиками. Бабы, нагруженные детьми и скарбом, отстали еще больше. Лица раскраснелись, лоснятся от пота, дышат запалено, но стараются, торопятся. Растянулись сильно. Быстрее, быстрее! Пока татары окончательно не очухались, мысленно подогнал их Ратьша. Дойдя до берега, многие женщины останавливались, сбрасывали на снег поклажу, пытаясь отдышаться. На таких оставшиеся у прохода мужики покрикивали, заставляли двигаться дальше.