Стелла Странник - Прощай, Ариана Ваэджа! [СИ]

Так и есть! Левее не нащупывалось стены, но и пол, если можно было так его назвать, был довольно твердым, правда, неровным, каменистым, но это даже и лучше — значит, выполнен не рукой человека, а самой природой.

— Друг! Ты можешь шевелиться? Попробуй почувствовать руки и ноги! — обратился он к пареньку.

Тот уже начинал приходить в себя… Да! Но вместо утверждения или отрицания застонал еще сильнее. Скорее всего, боль не отпускала, напротив, давала о себе знать еще сильнее. Так бывает, когда человек выходит из шока.

— М-м-м-м, кажется, нога…

Арбенин нащупал его ногу без сапога и осторожно провел по ней рукой.

— О-о-о-о! — чуть ли не взвизгнул Богдан.

Так и есть! Его правая нога травмирована! Хоть бы не перелом!

— Потерпи, Друг! Подтянись немного и попробуй подползти ко мне ближе. Я буду двигаться в сторону, а ты — за мной! Хорошо?

Он взял в руки сапог Богдана. Как быть? Надеть на ступню? Опасно! Да и больно… И оставлять нельзя. Слава Богу, второй — на месте, не потерялся! И вот так, с сапогом в руке, Арбенин преодолел несколько метров влево, куда и подсказывала интуиция. Оглянулся — Богдан, стиснув зубы, пыхтел следом. Как хорошо! Могло быть и хуже! В голове роились мысли, и мысли-тревоги. Во-первых, отыскать всех троих почти невозможно — в том переходе, из которого они свалились в пропасть, творится нечто странное… Какая-то мистика… И вроде бы галерея даже не та — правильная, что отмечена на карте, не имеет никаких ответвлений, а эта же походит на лабиринт… Может, они втроем сбились с пути? А может, попали вообще в другой, параллельный мир? Мир, состоящий из нескольких плоскостей, или этажей… А сколько же всего их здесь?

Да, а где Сибирцев? Он свалился в пропасть гораздо раньше, но… упал вниз, еще дальше и глубже, или, напротив, застрял выше их? Звуки клокочущих потоков стали чуть тише, значит, от края пропасти они отползли. Но вот хорошо это или плохо? И для кого хуже — для них двоих или же Сибирцева? Кондратьев чувствовал, что коллеги здесь нет. Это ощущение — ощущение отсутствия — было настолько знакомо ему! Сколько раз приходил на встречу с партнером или на свидание с девушкой и всем нутром чуял, что в необозримом пространстве нет никого, кроме него! И все же на всякий случай приостановился и прокричал:

— Сибирцев! Ау! Иван Викторович! Отзовитесь!

На его крики Богдан спросил:

— Здесь еще кто-то есть?

— Да! Есть! По крайней мере, должен быть…

Никто не отзывался. Стояла такая же чернота. И только шум воды со дна пропасти напоминал о том, где они находятся.

И тут… Арбенин нащупал рукой нечто… И бывает же такое, да и не только в книгах! Ручной фонарь! Только чей? Его? Сиротина или Сибирцева? Он подтянул предмет к себе и ощупал его. Защитное стекло разбито, да и не могло быть иначе… Но вот, кто его знает, а вдруг… Нащупал ползунковый переключатель и сдвинул его вверх-вниз. Так и есть: работает! Бледный огонек нити накаливания осветил площадку диаметром шагов на семь-восемь. Довольно ровную, если не брать во внимание каменистую почву под ногами, точнее, под коленками. Небольшие по размеру — самые крупные с куриное яйцо — камни создавали ощущение прочности, надежности. Да если что — здесь можно не просто ползать, но и — бегать!

Он перевел свет фонаря на Сиротина, чтобы повнимательнее осмотреть его. Так и есть! На голове — кровоподтек, скорее всего, ударился о камень, а может, наоборот — на него что-то упало… на правый висок. Одежда как-будто в порядке… И руки… А вот ноги… правая лежит неестественно, может, и перелом… или вывих… Он не очень-то разбирался в медицине.

Пропасть оставалась позади, а впереди просматривалось нечто вроде галереи. Свет фонаря выхватил потолок. Он был довольно высоким, по крайней мере, напоминал те, что видели они в предыдущих галереях. Как быть? Оставаться здесь и ждать чего-то или кого-то? Или же двигаться, не зная куда — к спасению или смерти? Скорее, все-таки второе… По крайней мере, больше шансов на выживание. Да и вообще, говорят: дорогу осилит идущий…

— Старший Друг! А у тебя есть вода? Так хочу пить…

Голос Сиротина, совсем мальчишки, вонзился в душу. Действительно, где-то была фляжка, он ее не успел тогда положить в вещмешок — так торопился. Мешка нет, явно внизу — на дне пропасти, так что унесло водой, но вот фляжка… Он замедлил движение и ощупал карманы. Да, вот она… Неужели Бог помогает? Не зря так часто он его вспоминал… Достал из кармана и тряхнул: легковата, совсем мало воды… Но передал Сиротину: