Стелла Странник - Прощай, Ариана Ваэджа! [СИ]

— Так вы их точно искали? Не бросили на произвол судьбы?

— Как можно сомневаться в этом? — с максимальной искренностью произнес Кондратьев. — Лично я не враг себе… Мы искали их трое суток и только потом… сообщили вам… Возвращались на то самое место, где и разошлись по разным галереям, в тот самый зал с огромными сталактитами и розовой девой…

— Хватит о деве! О ней вы уже говорили! Сколько можно одно и то же повторять?

— Да она стала как бы нашим опознавательным знаком! Все залы походят друг на друга, и только этот… — начал оправдываться руководитель экспедиции.

— Ну ладно уж… — Иностранцев понимающе кивнул и все же переспросил. — И от этого зала всего два ответвления? Не могло быть третьего?

— Конечно! — уверенно воскликнул Кондратьев. — Вот и карта пещеры перед вами лежит… Обе галереи ведут к водопаду… И он совсем недалеко…

— Да уж… — профессор еще раз потрогал подбородок, словно от этого могли повыситься его мыслительные способности. — Думаю, что о продолжении экспедиции не может быть и речи! Где остальные люди? В Чердыни? Пусть возвращаются немедленно в Санкт-Петербург!

— Подождите, Александр Александрович! — вибрирующий от волнения голос пермского географа Старожилова прозвучал, однако, настолько твердо и уверенно, что Иностранцев остановил свою бурную речь и внимательно посмотрел на гостя.

— Да! — продолжил тот. — Я считаю, что участники экспедиции могут еще что-то сделать там, в пещере… Ведь они, признаться, и не возвращались в Чердынь… Есть палатки, оборудование… Конечно, провиант закончился, но сходили в деревню, принесли кой-чего… Нет, никто не бросит коллег в беде!

Он говорил настолько горячо и проникновенно, что его глубокие карие глаза лучились. Или это блики солнца заиграли?

— Не дай Бог, еще кто-нибудь потеряется… — высказал сомнение профессор.

— Да с ними этнограф Потапенко! — попытался разубедить его колебания Старожилов. — Он и не отходил от экспедиции ни на шаг! Знает пещеру как свои пять пальцев…

— Вот именно! А надо как десять! А то и двадцать! — тональность голоса Иностранцева чуть упала. — Хорошо! Может, вы и правы. Только сколько времени может продолжаться такая неопределенность? Не больше полутора месяцев! Пока нет учебы и пока я… в отпуске. А что прикажете делать, когда начнутся занятия? Когда придется выстроиться в ряд по команде «Первый, второй, рассчитайсь!» Не досчитаемся троих и…

— Не переживайте, Александр Александрович, до этого времени мы не только их найдем, но и… Арктиду…

Густые брови Иностранцева поползли кверху. Он с удивлением посмотрел на этого выскочку, немецкого франта, который и стал-то руководителем только лишь благодаря Арбенину:

— Хорошо. Убедили. Отправляйтесь в Пермь, посоветуйтесь со своими… с историком Потаповым, еще с кем… Информацию пока… не разглашайте! Тем более — газетчикам! Им только жареную утку дай! Вмиг превратят в жирную свинью! Да! Неплохо бы привлечь к поиску спелеологов… Вы, Павел Ильич — на правах старшего, так как с пермских археологов и этнографов спрашивать не имею права! Мне будете докладывать… ежедневно! А если потребуется — и ежечасно! Поняли?

— Как не понять, Александр Александрович… — Кондратьев облегченно вздохнул. «Главное — выиграли время, — подумал он. — А время, хоть и играет сейчас против нас, может дать шанс…»

Исследователи вышли из здания университета уже не в таком нервном возбуждении, в каком приехали в Санкт-Петербург, ожидая от профессора Иностранцева «избиения розгами».

— Уф! — еще раз выдохнул Кондратьев. — Кажется, жить будем!

— Однако, не так уж долго, Павел Ильич, — спокойным тоном заметил географ Старожилов. — Полтора месяца — не тот срок, чтобы сегодня радоваться…

— Может быть, зайдем ко мне? Передохнем с дороги, чайку попьем? Поезд на Пермь только вечером… — Кондратьев проявил традиционное гостеприимство, в душе надеясь, что тот откажется, и тогда…

— Нет-нет, спасибо! Я хочу зайти в Минералогический музей… Думаю, не помешает ознакомиться с коллекцией минералов пещер. Всякие тут мысли в голове появляются… Может, и подсказку какую найду…

Кондратьев еще раз облегченно вздохнул, уже мысленно. «Как хорошо! Зайду к Вере! Обязательно! Три недели прошло, как… не виделись!» — билось в висках.

Он позвонил в дверь, надеясь, что в такое время дня Вера непременно будет дома. И — не ошибся. Она открыла, хоть и не сразу, скорее всего, переодевалась — облаченная в легкое бледно-сиреневое матине, держала в руках плечики с прогулочным платьем. Видимо, ждала кого-то другого, потому что удивленно вскинула ресницы: