Илья Клаз - Белая Русь [Роман]

— С вала уходить нельзя. Неровен час — нахлынут иезуиты. — Посмотрев на Алексашку с сожалением, согласился: — Ежели тебе так охота, беги, глянь. Только недолго будь.

Алексашка поднялся, оглядывая посад. Недалеко, за домами, виднелись костры Радзивиллова войска. Было видно, как возле костров грелись стрелки. Ничто не предвещало боя. Алексашка оставил Елисею мушкет.

— Я быстро…

Двери Успенской церкви были широко раскрыты. Алексашка снял шапку, пригладил вскудлаченные волосы и вошел в храм. На амвоне в расшитой светлой ризе высилась худощавая фигура Иосифа Бобриковича. Вздрагивали огоньки свечей, и длинная серая тень архиепископа колыхалась на алтаре. От дверей до самого амвона стояли горожане — мужики, бабы, дети. Почти у всех в руках Алексашка видел веточки вербы. Бобрикович читал молитву и просил бога благословить вербу и тех, кто ее принес. Прислонившись спиной к холодной стене, прикрыв глаза, Алексашка слушал молитву. А в голове снова кружило, и голос архиепископа то удалялся и пропадал где-то далеко-далеко, то гремел близко, рядом. И тогда в ушах стучала кровь.

Алексашка словно забылся. И очнулся, когда в храме звучало торжественное пение. Бобрикович освещал вербу святой водой. Алексашке хотелось тоже держать в руке веточку вербы, чтоб она охраняла его и людей от злых духов, дома — от пожара, хлеба — от градобития, чтоб помогла ему в грядущем бою с ворогом. Алексашка зашептал молитву. И в тот же миг город всколыхнул взрыв. Расталкивая прихожан, Алексашка выбежал из церкви. Над деревьями, над церковью с криком кружили вороны, напуганные грохотом. Алексашка помчался к валу. Клубы дыма, пахнущие порохом, поплыли в лицо.

Алексашка поднялся на вал и нашел Елисея на том же месте, где оставил его.

— Держи! — Елисей протянул мушкет. — Острог взорвали…

Вытянув шею, Алексашка вглядывался в сторону острога, который стоял на валу. Острог дымился. Одна его стена была обрушена. Возле острога маячили воины.

— Выбрали, ироды, день, — процедил сквозь зубы Елисей.

— Как же они подкопались? — недоумевал Алексашка.

— Видишь, смогли… — и закричал: — Ляхи идут!..

По спине Алексашки пробежал холодок: сверкая отточенными пиками, к дымящемуся острогу шла колонна пехоты.

— Туда надо идти, — кивнул Елисей.

Алексашка хотел было согласиться. Но взгляд его задержался на кривом узком проулке ремесленного посада. За избами разглядел стрелков с мушкетами и пикиньеров. «Не ловушка ли?..» — мелькнула мысль. А по валу к острогу бросились ратники.

— Стой! — закричал Алексашка. — Лях в засаде сидит!

— Где засада? — заметался на валу Елисей, с тревогой поглядывая на колонну пикиньеров, которая медленно шла вперед.

— За хатами войско построено. Сейчас пойдет… Беги к воеводе.

Елисей мигом скатился с вала. Воеводу нашел возле острога. Воейков не поверил словам ратника и поднялся на вал. Со стороны острога посад проглядывался хуже — тополя заслоняли проулки. Но войско увидел. Воевода обнял Елисея.

— Беги назад! Сейчас пошлю ратников.

Следом за Елисеем пришло двести ратников и столько же конных. Сюда же прискакал Воейков и настрого приказал не подниматься никому на вал — пусть Радзивилл думает, что замысел его не разгадан. Только Алексашка маячил на гребне, коротко переговариваясь с воеводой.

— Не показываются из-за хат? — нетерпеливо допытывался Воейков. — Гляди зорко!

— Покамись сидят, — отвечал Алексашка, прохаживаясь взад и вперед.

Он с тревогой смотрел, как приближалась к острогу пехота. Сверкнув, опустились пики. Грохнули мушкеты. С вала — ответный залп. И в то же время из-за хат, словно волна, выкатилось войско и помчалось к валу. Алексашка закричал:

— Бегут!.. — и услыхал властный голос воеводы:

— На вал!

Ратники поднялись на гребень, поставили мушкеты на сошки, крепче зажали в руках алебарды и пики. У Алексашки давно заряжен мушкет. Он слышит, как тонко поют рожки. На бегу Радзивиллова пехота сжимается в клин. Острие его направлено на вал, на него, Алексашку. Вот она уже совсем близко. Алексашка прицелился. Почему-то дрожит рука, и он сильнее сжал ложе. Прямо перед стволом на мушке колышется в беше зеленое сукно короткого зипуна. Алексашка нажимает курок. Приклад бьет в плечо. Зеленый зипун проваливается вниз, исчезает. Алексашка видит, как падает пикиньер, раскинув руки. Через него переступают другие и, выставив пики наперевес, трусцой бегут к валу. Алексашка поспешно заряжает мушкет. Заряд выскальзывает из пальцев. За упавшим не сгибается. Берет из ольстра другой. И уже без сошки, почти в упор стреляет в пикиньера, ползущего на вал. Выстрелы, крики, звуки рожков — все слилось в сплошной гул. Пикиньеры добирались до гребня и под ударами ратников летели вниз. Алексашка услыхал хриплый голос воеводы: