Эжен Мюллер - Юность знаменитых людей [Совр. орф.]

По смерти Евгения III кардиналы избрали папою Анастасия IV, а после смерти его папский престол был занят Брекспиром, под именем Адриана IV; это был самый замечательный первосвященник того времени.

Когда английский король Генрих II посылал депутацию к Адриану IV, чтобы поздравить его с восшествием на папский престол, то к посольству присоединилось два монаха из монастыря Св. Альбана; они везли богатые приношения новому духовному владыке. Те люди, которые некогда отказались принять участие в молодом Брекспире, когда он находился в крайности, вероятно страшились мести Адриана IV и рассчитывали подарками отвратить тяжкие последствия ее. Адриан IV очень милостиво принял монахов и поручил им заверить всю братию монастыря, что он питает глубокое уважение к обители св, Альбана и при случае не преминет это доказать. Но ни одного из великолепных приношений, повергнутых монахами к стопам его, он не пожелал принять, объявив: «Ваша обитель слишком бедна; поэтому, приняв ваши дары, я способствовал бы еще большему обеднению ее».

Когда же монахи старались самым почтительным образом дать ему понять, что их обитель обладает теперь большими средствами, то Адриан IV произнес с достоинством: «Уверяю вас, что монахи обители св. Альбана очень бедны. Мне это известно лучше, чем кому либо, так как в юности мне однажды пришлось попросить у них самой простой одежды, чтобы прикрыть свое бренное тело, — и они отказали мне в этом». Только этим и ограничилась месть Адриана IV, вернее — Брекспира.

В противоположность большинству людей, которые, достигнув высокого, положения, почему-то стыдятся своего низкого происхождения, существуют и такие, которые, наоборот, не отличаясь никакими особенными заслугами и ничего не достигнув, гордятся славой своих предков. Свифт, автор путешествий Гулливера, так отзывается о подобных людях: «Они похожи на картофель, лучшая часть которого находится в земле».

Тридцать лет тому назад в аристократическом парижском салоне зашел разговор о высоких наследственных титулах; каждый из присутствовавших приводил имена высокопоставленных особ, отпрыском которых он считал себя, и все наперерыв старались блеснуть древностью своего рода.

В самом разгаре этого вечера какая-то очень молодая девушка, почти ребенок, также заявила, что у нее есть своя генеалогия, которою она гордится, так как один из ее предков принадлежал к фамилии Перетти.

«Да, да! — заметил кто-то, — но вы конечно хотите сказать — к фамилии папы Сикста V?» «Нет! — ответила девушка, — к семейству свинопаса Феликса Перетти».

Молодая девушка, столь остроумно посрамившая глупое тщеславие этих людей, была Дельфина Ге, которая впоследствии вышла замуж за известного писателя Эмиля де Жирардена.

Я выше уже приводил примеры нелепой слабости, которая побуждает людей скрывать свое происхождение из низших сословий. Слава Богу! примеры эти редки среди людей, занимающих видное место в литературе и искусствах. Жак Ажио, известный своим оригинальным и изящным переводом Плутарха, был сын простого кожевенника. Ему было десять лет, когда он, совершив какой-то ничтожный проступок и не смея показаться домой из боязни быть строго наказанным, бежал из своей семьи, без денег, едва одетый. Он шел вперед, сам не зная, куда идет. Бедный ребенок шел по дороге к Орлеану; после тридцатичасовой ходьбы, изнуренный, голодный, он упал.

Человек, проезжавший мимо верхом, посадил его к себе на лошадь и, приехав в город, поместил в больницу.

Амио.

Там отдых и хорошая пища восстановили силы мальчика, и по выздоровлении он был отправлен домой с двенадцатью су на дорогу. Жак однако не возвратился к отцу, боясь его чрезмерной строгости; он пошел в Париж, где в первое время существовал тем, что исполнял обязанность рассыльного при какой-то школе; затем его расторопность и симпатичная наружность обратили на себя внимание одной богатой дамы; она взяла его к себе в услужение — он провожал ежедневно ее детей в школу. Присутствуя постоянно на уроках, Жак захотел и сам учиться; несмотря на лишения, которые ему приходилось переносить, чтобы иметь возможность покупать книги, он силою воли и неутомимым прилежанием еще в молодых летах достиг известности в ученом мире.

Впоследствии, когда его ученость и положение в обществе доставили ему хорошее состояние, Жак Амио, никогда не стыдившийся своего низкого происхождения, завещал двенадцать сот экю Орлеанской больнице в воспоминание о двенадцати су, которые он получил от нее в детстве.