Валентин Пикуль - Избранные произведения. III том

Именно в этот момент от ворот форта послышался странный шум, выкрики часовых, возникла какая-то суета.

— В чем там дело? Или прибыл гонец?

От ворот форта отвечали караульные:

— Тут явился престарелый шейх бедуинов и говорит, что должен передать письмо капитану Кейслу.

— От кого мне ждать писем в этом пекле?

— Шейх говорит, что имеет письмо от генерала Бонапарта.

— Так он сумасшедший! Гоните его обратно.

— Да нет, старик рассуждает вполне здраво.

— Так пропустите его, пусть войдет…

Перед Кейслом предстал полусогнутый от старости араб и протянул ему пакет с письмом:

— Я так долго ждал, чтобы вручить его вам, но теперь моя совесть будет чиста, и я могу умереть спокойно.

— Но при чем здесь генерал Бонапарт?

— Бонапарт сам писал его и сам просил вручить его капитану Кейслу и никому другому, и никому другому…

Повторяю: календарь показывал 1915 год.

Капитан Кейсл вначале XX столетья получил письмо от Наполеона, которое в конце XVIII века не дошло до капитана Кейсла, его прадеда. С трепетом, почти мистическим, Кейсл развернул послание, заметив, что лист бумаги сделался от времени хрупким, словно пепел, а лист был сложен как-то старомодно. Вот что сообщал Наполеон Бонапарт его прадеду:

«Мой дорогой Кейсл, немедленно по получении этого приказа, который я посылаю с юношей египтянином, откопайте провизию и боеприпасы, зарытые под вашим укреплением. Взяв все, в чем вы нуждаетесь, остальные запасы уничтожьте и отступайте к египетской границе, как это указано мною на рисованной ниже карте. На этой же карте вы сыщете пункты, где найдете источники воды, столь необходимые вам…

Наполеон».

— Мы спасены! — закричал Кейсл. — Капитуляция невозможна, можете играть сигнал к походу…

Синайская пустыня еще не знала радио, но зато пустыня хорошо проникалась слухами, и вот, прослышав о появлении капитана Кейсла, шейх вспомнил, что для него с давних пор залежалось письмо от генерала Бонапарта…

— Когда же вы родились? — спросил Кейсл.

— Этого я не помню, — отвечал шейх, — но зато я помню, что при встрече с генералом Бонапартом мне было уже двадцать пять лет.

— Так сколько же вам сейчас, почтеннейший?

— Этого я не знаю, — отвечал шейх, — но зато догадываюсь, что моя жизнь продлилась целое столетие и сейчас я вижу себя во втором веке… Как долго и мучительно пришлось мне ожидать, пока я не встретил капитана Кейсла!

— Но где же он, этот капитан Кейсл, для которого писал генерал Бонапарт свое письмо? Вы разве не отыскали его?

— Я навещал вас в этом форту, но он был уже пуст. Неужели, капитан Кейсл, вы забыли, что ушли, не дождавшись меня?..

В таких случаях, уважая старость, спорить не следует.

Сверяясь с картой Наполеона, англичане покинули форт и благополучно вышли к спасительным колодцам.

Этому шейху было тогда сто сорок лет. Наполеон даже здесь, в пустынях Синая, оставил свои следы…

Флаг-капитан — должность в военно-морском флоте, соответствующая начальнику штаба флота или соединения кораблей (в случае, если эту должность занимал штаб-офицер, а не адмирал). Флаг-капитану подчиняются все остальные офицеры штаба.

Ответ Ж. -В. Моро не сохранился, зато известна реакция Людовика XVIII на его отказ содействовать реставрации. 18 сентября 1799 г. он писал по этому поводу принцу Конде: «Дело было в очень хороших руках, но, судя по ответу генерала, я не имею более надежды на успех…»

Французская революция переименовала остров Бурбон в остров Соединения (ныне заморский департамент Франции — Реюньон); остров Иль-де-Франс с 1814 г. стал английской колонией, ныне самостоятельное государство Маврикий.

А. -А. Нейперг (1775–1829) — впоследствии муж второй жены Наполеона Марии-Луизы, в бою с французами лишился глаза. Позже состоял министром в Парме, где Мария-Луиза после свержения Наполеона была герцогиней.

Зависть Бонапарта к чужим успехам коснулась тогда не одного Буде: «Келлерману Наполеон никогда не мог простить его быстрое и решительное движение при Маренго (сказывают, вполпьяна совершенное)», — писал А. И. Тургенев, хорошо знавший многие секреты французского общества той эпохи.

Советские историки подчеркивают именно политическую суть в конфликте между штабами Бонапарта и Моро. «Офицерство Рейнской армии, ближайшей к Парижу, было более якобинским и менее анархичным, нежели офицерство южной армии, воевавшей на Итальянском театре, католическом и полном бытовых соблазнов» (Сконин В. И. Милитаризм. М., Воениздат, 1957, с. 574).