Валентин Пикуль - Избранные произведения. I том

Военнопленный угрюмо промолчал, размяв в пепельнице окурок сигареты. Это был командир немецкого «охотника», взятого на абордаж катером старшего лейтенанта Вахтанга Беридзе. За последние дни этот лысеющий мальчик как-то заметно полинял, в нем уже не было прежнего высокомерия, и, выслушивая вопросы, он тупо смотрел в одну точку, сосредоточенно морща низкий лоб.

Отвечал же он на каждый вопрос точно и обстоятельно…

Разобравшись в пачке бумаг, доставленных в штаб командиром МО-216, Сайманов отложила сторону фотографию немецкого морского офицера. Судя по этому портрету, гитлеровец был уже немолод, лицо — угловатое, губы жестко сведены в ниточку, один глаз его закрывала черная повязка.

Приглядевшись через очки к знакам отличия офицера на фотографии, контр-адмирал спросил военнопленного:

— Вы не скажете, кто этот корветтен-капитан?

— Это командир подводной лодки Ганс Вальтер Швигер.

— Что вы можете сообщить о нем?

— Гросс-адмирал Дениц назвал его национальным героем. Это настоящий ас, которого Геринг сравнивал даже со своим любимцем Мельдерсом, погибшим в начале войны на Восточном фронте. Только Швигер — ас подводный, а не воздушный.

Раскрыв портсигар, Сайманов сказал:

— Мне известен Вальтер Швигер, потопивший «Лузитанию». [12] « Лузитания » — трансатлантический пароход, потопленный в 1915 году немецкой подлодкой под командованием В. Швигера; при этом погибло 1152 человека, боўльшая часть которых были дети и женщины. Это случайно не его сын?

Военнопленный попросил папиросу и, закурив, ответил:

— Нет, герр контр-адмирал, по-моему, однофамилец.

— А похож, — коротко заметил Сайманов, пряча фотографию в стол. — Вопрос, — сказал он, щелкнув ключом ящика. — Что значит появление на севере подводной лодки Швигера?

— Швигер появляется всегда там, где предстоит усиленная подводная война. Последнее время он действовал на английских коммуникациях между Мальтой и Гибралтаром, теперь переброшен сюда. Швигер — опытный и сильный противник. На его счету сто четырнадцать потопленных кораблей…

— Погодите! — перебил немца контр-адмирал. — Ведь англичане еще в прошлом году сообщили о его гибели, и кто-то получил за потопление его субмарины крупную сумму.

— Неправда! — ответил военнопленный. — Это была очередная уловка морского министра. Швигер действительно в прошлом году здорово насолил им в Ла-Манше, но его не так-то легко потопить: в воде он неуловим и скользок, как угорь.

— Значит, ваш флот решил бороться за талассократию на океане посредством неограниченной подводной войны?

— Герр контр-адмирал, я не могу ответить на ваш вопрос точно. Прямых указаний на это не имеется, но Швигер послан на север самим гросс-адмиралом Деницем, любимцем которого он является. Точно так же, как в свое время его однофамилец был одним из приближенных Тирпица. Следовательно, все это проводится с согласия адмиральской квартиры в Берлине…

Допрос продолжался долго Сайманов выяснил подробности о перебазировании немецких миноносцев из Алтен-фиорда в Тана-фиорд — ближе к основным коммуникациям; военнопленный сам проговорился о моральном состоянии офицеров северной флотилии.

— На одном дивизионе подводных лодок, — словоохотливо рассказывал он, — недавно вспыхнул бунт. Дело в том, что на субмарине номер сто восемьдесят семь однажды смыло за борт штурмана. В следующем походе сигнальщики якобы видели ночью, как из одной волны, схлынувшей с палубы, появился этот штурман и снова исчез в море вместе с другой волной. Команда отказалась продолжать операцию. Когда же субмарина снялась с позиции и вернулась в Петсамо, отказались выходить в море команды еще двух подлодок. Вы, герр контр-адмирал, можете не верить в привидения, но вы сами на одном этом факте можете понять, как расшатались нервы у наших подводников. Вполне возможно, что командование, посылая на север субмарину Швигера, экипаж которой состоит исключительно из добровольцев, рассчитывало повысить боевой дух наших матросов. И корветтен-капитан действительно сразу отличился: он торпедировал английский транспорт «Гринвич», потопил эскадренный минодосец «Харди» у острова Медвежьего, недавно удачно атаковал ваш траулер «Абрек»…

Когда военнопленного увели, Игнат Тимофеевич подошел к окну и отдернул штору. Хмурый свет заструился в комнату. До слуха донеслись мелодичные, как игра на ксилофоне, удары склянок с кораблей, стоящих на ветреном рейде.