Юрий Власов - Огненный крест. Гибель адмирала

Впрочем, Ростислав свободно мог подколоться и к Зиновию Пешкову — почтенному генералу французской службы, а тот — со знанием подноготной порассказать, как обставляли эту самую выдачу адмирала и загнали в снега на убой армию Каппеля — ну не давать же им законно чешские и вообще франко-американо-англо-японские вагоны. Сам Пешков увязывал и утрясал всякие недоразумения: выдать адмирала — и чтоб все остались довольны! Лондон первым вошел в положение…

Несмотря на столь разлагающий пример, как французская жизнь единоутробного брата Председателя ВЦИК (считай, президента) на этих самых Елисейских полях, сын не дрогнул, не предал памяти отца и его каппелевской гвардии — всем отписал должное. Хотя, ежели ты в Париже, такое вовсе и не в доблесть. Ты вот там, в Строгине или, скажем, на Криворожской улице, что у метро «Нагорная», о себе заяви, а то — Париж!

А ежели по чести разобраться, то и в Париже, и в Лондоне, и в Вашингтоне, и даже в самой что ни на есть захудалой дыре запросто могут зашибить любого, даже самого занюханного советского гражданина из беглых да речистых. «Женевцев» для столь благородных целей специально высиживают на Лубянке — и командируют. А как же, народ должен быть единым. И едут «женевцы» за кордон крушить черепа бывшим соотечественникам. А как иначе вобьешь в народ единомыслие? А так все по Михаилу Юрьевичу: «Закон сидит во лбу людей».

Еще как сидит!

А все потому, что патриотами не родятся — патриотов надо выколачивать. Все в совершенном согласии с Владимиром Ильичем:

«Мы говорим, что применение насилия вызывается задачей подавить эксплуататоров, подавить помещиков и капиталистов; когда это будет разрешено, мы от всяких исключительных мер отказываемся».

Все три четверти века подавляем… не отказываемся.

Кругом стыли лишь мертвецы.

Ляодунский полуостров был прибран Японией после войны с Китаем в 1895 г. Город-порт Люйшунь обрел название Риоюн. На Японию оказали давление Россия, Германия и Франция. Люйшунь (Риоюн) перешел в 1898 г. в аренду России под именем Порт-Артур.

В русских правительственных кругах допускали войну с Японией уже с 1902 г. — после провала миссии маркиза Ито в Петербурге: японцы не исключали мирного пути разрешения конфликтов. Россия отвергла какие-либо соглашения. Там, наверху, бредили «Жел-тороссией». А тут еще и фон Плеве с идеей маленькой победоносной войны как средства успокоения страны.

Япония не замедлила заключить соглашение с Англией. Именно союзничество Англии с враждебной Японией и послужило причиной странного решения Николая Второго подписать в Бьёрке 24 июля 1905 г. союзнический договор с Германией. И это тогда, когда складывался блок стран против Германии! Скандал грянул!

Англия давно и упорно противилась расширению и укреплению Российской империи по южным границам и в Маньчжурии. Англия кровью японских солдат и непомерными материальными затратами преградила движение России в Китай. Извечный недруг России.

Это породило сильные антианглийские настроения в русском обществе. В памяти были свежи события 25-летней давности. Тогда именно Англия с помощью Пруссии отняла у русских плоды славных побед в войне с Турцией…

Порт-Артур был сдан еще до Цусимы — 20 декабря 1904 г., — сдан после 210 дней осады, с боеспособным гарнизоном и достатком припасов. Оборона Порт-Артура имела чрезвычайное значение для русской армии в Маньчжурии.

Комендант крепости генерал А. М. Стессель при капитуляции подарил маршалу Ноги свою лошадь и испросил чести сфотографироваться рядом: гаже замараться было уже невозможно. Впрочем, позирование Сталина и Молотова возле Риббентроп в Кремле спустя какие-то 34 года прошло все по той же параллели позора. Риббентроп с удовольствием вспоминал визит в Москву. Он-де чувствовал себя в Кремле как среди старых партийных товарищей… А почему бы и нет?..

Прах героя порт-артурской обороны генерала Кондратенко после войны был доставлен в Петроград и захоронен с высшими воинскими почестями — такова была воля самодержца.

Герои боя у Чемульпо, экипажи «Варяга» и «Корейца», торжественно строем проследовали по Невскому. Впереди маршировал военно-морской оркестр. Колонну моряков-героев сопровождали высшие чины российской армии.

Петербург цветами и «ура» чествовал героев.

Не сломлена Россия, распрямится! Боже, царя храни!

«…В день гибели адмирала Макарова должность министра двора исполнял один из развратнейших генералов свиты — Рыдзевский (граф Фредерикс находился в отпуске). У Рыдзевского в три часа дня был назначен доклад царю. Крайне огорченный печальной вестью с войны, Рыдзевский с ужасом думал о той сцене, которая должна будет разыграться в кабинете, где искренне любимый им Николай останется с ним наедине и даст волю отчаянию. Утром теплилась надежда на отмену доклада, но в три Рыдзевского вызвали во дворец.