Борис Камов - Мальчишка-командир

— Я войсковой старшина Фролов, — сказал он. — Вот мой документ за подписью генерала Деникина. — И протянул подлинное удостоверение личности, отобранное у настоящего Фролова.

Матюхин долго рассматривал плотный лист бумаги с размашистым росчерком.

— А это господин Эктов, — продолжал Котовский, — заместитель начальника вашего повстанческого штаба. Прибыл вместе с нами. Надеюсь, вы с ним знакомы и ему мандат не требуется.

— Наслышан, но лично встречаться не довелось. — Михаил Матюхин покраснел: брат Иван допустил его к своим делам недавно.

Вести серьезные разговоры с Михаилом не имело смысла. Котовскому был нужен Иван. Но коль скоро Иван не приехал, Григорий Иванович сказал младшему Матюхину:

— Отдохните, поужинайте, а я напишу письмо.

И продиктовал своему писарю длинное послание, в котором предложил «объединить усилия в борьбе против Советской власти». Расписался, запечатал конверт печатью войскового старшины Фролова.

Вскоре поступил ответ. Иван Матюхин сообщал, что стоит со своими полками в двух верстах и приглашает «их благородия войскового старшину господина Фролова и господина Эктова в лес вдвоем для личных переговоров».

Положение Котовского становилось предельно опасным. Помимо того, что любой неучтенный пустяк мог провалить всю операцию, Григорий Иванович еще и не доверял Эктову.

Эктов согласился помочь в разгроме Антонова, когда он оказался в руках у чекистов. Для его охраны Москва прислала пятерых сотрудников ВЧК. Это были надежные люди, но сопровождать Котовского и Эктова во время свидания с Матюхиным они не могли. Достаточно было Эктову произнести во время встречи: «Перед вами Котовский» — и Эктов вырывался из плена. А по напряженному лицу бывшего заместителя начальника антоновского штаба Григорий Иванович видел, что опасения его не напрасны.

Когда обоим подвели оседланных коней, Котовский отозвал Эктова в сторону и сказал:

— Я трезво учитываю положение и вероятным исходом считаю собственную смерть. Но я иду на этот безумный шаг сознательно. И предупреждаю: при первой же попытке к предательству вы будете убиты. Поэтому, когда мы подъедем к бандитам, вы ни на минуту не должны отрываться от меня. Я должен чувствовать ваше стремя.

Эктов ничего не ответил, а для обстоятельной беседы не было времени и подходящей обстановки: за каждым жестом «войскового старшины» и его спутника наблюдали посланцы Матюхина. Котовскому оставалось надеяться, что Эктов не усомнится в его решительности.

За селом навстречу «казакам» выехала полусотня всадников. Заметив Эктова, трое из них пришпорили коней, подскакали и начали радостно трясти его руку. А чуть поодаль, несмотря на темень, Котовский разглядел вторую группу кавалеристов. Она не двигалась и ждала, когда к ней приблизятся загадочные гости.

Здороваясь с бандитами, которые так обрадовались Эктову, пожимая их жесткие, потные от волнения ладони, Котовский не выпускал из поля зрения ту дальнюю группу. В ее центре находился могучего сложения мужик в лохматой папахе, френче, перетянутом множеством ремней, и широченных галифе. Сидел он на битюге-тяжеловозе. Вероятно, другая лошадь его бы просто не выдержала. Котовский положил руку на плечо Эктова.

— Станичники, — обратился он к бандитам, — спасибо за встречу, но мы должны представиться начальству.

И Григорий Иванович тронул коня, нарочно задев стремя Эктова и напоминая тому о сделанном предупреждении.

Приближаясь к неподвижной группе, Котовский спешил во всех подробностях разглядеть того могучего мужика. Он увидел грубое, с крупными чертами лицо. Оно оплыло от обжорства и водки. Под кустистыми бровями поблескивали маленькие, злые, кабаньи глазки. Они ощупывали «казаков», взвешивали, пронзали, на что-то злились и явно трусили.

Судя по тому, что бандит на громадной лошади находился в центре и свита не решалась подъехать к нему вплотную, это и был Иван Матюхин.

Приблизясь к Матюхину, Котовский поднес ладонь к козырьку, потряс бандитскому атаману руку и тут же накинулся с упреками:

— Иван Степанович, что же это происходит? Мы шли к вам с Дона через всю Россию. Тридцать раз могли нас уничтожить. Наконец мы на долгожданной тамбовской земле. Но вместо решительных совместных действий мы, как гимназистки, обмениваемся записочками. А времени-то нет. Сколько его упущено — нами и вами?

Матюхин попытался возразить. Котовский притворился, что не заметил этого, развернул коня и сказал: