Элина Сабитова: Екатерина I: от прачки до самодержицы

– Я знаю, Алешка. Да вот сделать ничего не могу. Твоя мать предала нас.

– Не правда! – голос сына выражал отчаяние и злобу. – Ты можешь её вернуть, просто не хочешь, – он стал кричать.

Никогда прежде я не слышал, чтобы мой сын повышал на меня голос. Конечно, я не могу осуждать его за это. В конце концов, ребенок лишился близкого человека.

– Алешка, пойми же ты. Она совершила страшнейшее преступление – пошла против меня, против тебя, против государства. Не могу я её помиловать, даже ради тебя.

– Тогда позволь мне навестить её. Я только съезжу к ней на несколько дней и вернусь.

– Исключено! Этого не будет. Твоя мать наказана.

– Но ты наказываешь и меня тоже. В чем я провинился перед тобой? – из глаз мальчика потекли горькие слезы.

– Послушай, скоро у тебя появится маленький брат или сестра. Вы будете проводить много времени вместе, играть, научишь его всему, что знаешь.

– Не хочу. Ребенок крестьянки мне никто. Я не приму его как родного.

Алексей очень огорчен и теперь изо всех сил пытается задеть меня. Я знаю, ему не хватает моего внимания. Но что я могу ему дать? Сейчас я занят войной и государственными делами, сына могу видеть только изредка. Благо, моя любимая сестра взялась заменить ему обоих родителей.

– Как ты разговариваешь с отцом? Тебе что плетей дать?

Я хоть и старался быть с ним помягче, этого не удавалось. Последняя фраза прозвучала слишком грозно. Обиженный, мальчик убежал.

– Пётр Алексеич, не сердись на него. Он скучает, поэтому так себя ведет. Ты же редко приезжаешь, а когда приезжаешь и то проводишь с ним не так много времени, – начала Анисья.

Она присела на колени рядом со мной и погладила мое лицо своей прохладной ручкой.

– Ты давно не заходил в мои покои, – вздохнула она. – Я тебе разонравилась?

– Анисья, Анисья, как ты можешь разонравиться, я не захожу к тебе, потому что боюсь быть окутанным твоими чарами, – подбадривал я её.

– Заходи сегодня ночью ко мне. Я буду ждать, – прошептала девушка мне на ухо.

Что ж, хотя этой ночью я планировал хорошенько выспаться перед отъездом, но все же от женской ласки я оказаться не в силах. Бог знает, сколько времени придется провести на боевом поле. Когда ещё я смогу насладиться плотскими утехами. Анисья, конечно, давно не привлекает меня. Раньше она способна была обольстить мужчину, но время идет, и её красота ушла вместе с годами, а некогда миленькое личико покрылось морщинами и осунулось.

– У меня к тебе есть просьба, – начал я ненавязчиво утром, вставая с её постели и набрасывая на себя рубаху.

– Для тебя я выполню все, что хочешь, – промурлыкала Анисья.

Она лежала обнаженная на белой простыне и проводила рукой по моей подушке.

– Пригляди за Мартой. Она совершенно не приспособлена к жизни. Ты знаешь, она крестьянка, поэтому ничего не знает о нашем образе жизни. Пиши мне каждые три дня и докладывай обо всем, что с ней связано.

– Эта латышка задела тебя за живое… Ты увлечен ею, – обидчиво брякнула Анисья.

– Ты не права, она мне безразлична. Мне её просто жаль.

– Тогда зачем тебе нужно, чтобы я все докладывала о ней?

– Так ты не собираешься исполнять мою просьбу? – я спросил более жестко.

– Исполню. Прости меня. Если ты просишь, значит так надо, – она подошла ко мне и поцеловала в плечо.

После завтрака, попрощавшись со всеми, я отправился в путь.

Прибыв на то место, где всего пару дней назад состоялась довольно серьезная битва, я внимательно изучил данные о потерях с нашей стороны и со стороны шведов. Доклад о судьбе битвы был подготовлен Федором Алексеевичем Головиным.

– Ваше Величество, наши силы на исходе. Нужно подкрепление. Бойня была кровавой, но мы её успешно отстояли, однако армия устала, у нас кончаются и оружие, и запасы продовольствия. Совсем скоро лошадей будет нечем кормить.

– Сюда скоро пришлют ещё войска. Федор, будь готов, в ближайшее время состоится ещё одно сражение близ Невы. Мы должны его выиграть любой ценой. Там находится важный для нас стратегический объект.

– Есть, государь. Сделаем все необходимое. Можете быть уверены, мы не сдадимся.

– Что известно о Голицине 25 25 Государственный деятель, с 1701 года был послом в Константинополе. ? Он все ещё находится заключенным в Константинополе?

– Да, Дмитрий Михалыч все ещё в крепости под строжайшим надзором. Наши дипломаты работают над его освобождением, пока все тщетно.

Я глубоко вздохнул. Несколько важных русских персон оказались обвинены в разного рода преступлениях за границей. Эти люди нужны нам здесь. Помимо Голицина в холодных стенах крепостей находится ещё Иван Иваныч Бутурлин 26 26 Генерал, после битвы у Нарвы попал в плен к шведам. .