Валерий Пикулев: Гвардеец Бонапарта. Гордись, Европа: у тебя есть Россия!

Оглушённый случившимся, бедняга как-то обмяк и стал оседать на пол. Его тут же подхватили под руки и усадили в кресло. Парик сполз на бок, усы наполовину отклеились…

– Стойте! Я вспомнила! – У моего экскурсанта были глаза… светлые такие… и… и шрам под глазом… – экскурсовод поднесла палец к своему правому глазу, – а у этого… Да и без парика он… он совсем другой. – Нет, это не он! – уже твёрдо и решительно закончила она.

Жандармы составили протокол, внеся всех участников опознания с их показаниями (не забыв и помощницу продюсера по звуку), и, козырнув, удалились. С Поля взяли подписку о невыезде за пределы Монпелье и его окрестностей. Он, после столь бурного дня съёмок, предпочёл отдохнуть денёк-другой и получил на это разрешение у режиссёра.

Делом о музейном происшествии занялась полиция Монпелье. Правда, никакого дела, собственно, и не было: вывороченную плиту в полу нартекса легко установили на место (она почти не пострадала), ничто из экспонатов музея не утрачено и заявлять, собственно, не о чем, а обнаруженный тайник… – да и тайник ли он, в самом-то деле?! Ну короче, проверив показания помощницы продюсера по звуку (и убедившись в невиновности Поля), дело тут же и закрыли из-за отсутствия состава преступления, а его материалы передали в другие инстанции… Состава преступления на сей раз и в самом деле не было, однако скверно другое, – почерк, место акции… – Всё так похоже на измышления, приведённые в тех бульварных романах, о которых предупреждал Париж…

Уже не единожды из столицы во все закутки Франции направлялись вводные директивы: в стране, возможно, ожидается серия музейных краж. Причём, целью грабителей будут скорее не экспонаты, а музейные архивы, хранилища и тайники! Вероятны также кражи и похищения в архивах соборов, старинных особняках… не следует упускать из внимания и обветшалые склепы замков и заброшенных кладбищ. Вначале всё это воспринималось как серия мероприятий в целях подготовки полицейских кадров и профилактики: дескать, в стране орудует группа высокоинтеллектуального уровня (трудно, пожалуй, назвать их преступниками!), не падкая на дорогие безделушки и даже на антиквариат. Однако, настойчивость этих директив заставила по-другому взглянуть на вещи: а что если к работе полиция подключила экстрасенсов, которые сейчас в такой моде… – ведь, поиски Меча Нибелунгов, Чаши Грааля… а может, сокровищ Тамплиеров или клада Наполеона… – эти поиски никто ещё не отменял!

«Граф де Ла Форт… граф де… пожалуй, это последняя зацепка…» – мысли путались, обращаясь в бесформенную студенистую массу. Барабанная дробь, выбиваемая пальцами по журнальному столику выдавала неготовность к принятию окончательного решения. В сознании же зациклилась, словно затёртая патефонная пластинка, фраза: «…и Сила Мудрости лишь тем подвластна, кто в сумраке ночном способен ждать рассвет!», —выдернутая из воспоминаний графа.

Воспоминания графа де Ла Форт… – скольких же трудов и многодневных бдений в архивах стоило откопать их, эти скупые заметки двухсотлетней давности!

Филипп-Поль де Сегюр, квартирмейстер Главного штаба Наполеона, где-то, в своих записках, упомянул о некоем графе из этих мест, будто бы причастном к походу в Россию, – вот с этого всё и началось.

Филипп-Поль де Сегюр, бригадный генерал, в 1812 году квартирмейстер при Главном штабе Наполеона, – автор записок-воспоминаний «История Наполеона и его Великой Армии в 1812 году». Бытует мнение, что Филипп-Поль де Сегюр был адъютантом Бонапарта, однако генерал-лейтенант Гаспар Гурго,с 1811 года бессменный адъютант Наполеона, счёл записки де Сегюра не имеющими реальной основы и даже вызвал последнего из-за этого на дуэль.

«…И Сила Мудрости…» – А действительно, последний владелец аббатства Люнье, имевший отношение к русскому походу, точнее же, к бегству Великой армии из России, мог бы оставить кое-что интересное для своих потомков, – «…лишь тем подвластна…» – и это «кое-что» следовало, конечно же, искать в аббатстве. Но вот, где именно, в каком из его закоулков, – «… кто в сумраке ночном способен ждать рассвет…» – неужто граф де Ла Форт оказался столь безжалостен к ним, к потомкам, чтобы не оставить хотя бы подсказку, лёгкий намёк?!

План рискованного предприятия, – хотя ничего конкретного пока не обрисовалось, – начал, всё же, складываться. По крайней мере стало ясно, что следовало нанести визит в аббатство и, пожалуй, не один…