Михаил Ишков - Коммод

Витразин и Переннис тут же похватали сложенные в углу тубы [20] Туба – длинная, прямая металлическая труба, которой подавался сигнал к атаке или отступлению. Корн – почти круглый рог (первоначально, по-видимому, бычий, а потом металлический), при помощи которого главные сигналы, данные тубой, передавались дальше по когортам. и начали изо всех сил извлекать из них душераздирающие звуки. Бебия осенило – видно, готовясь к празднику, они тренировались за полночь. Вдоволь повеселившись, Луций приказал взяться за дело присланным по этому случаю тубицинам и корницинам. Солдаты дружно порасхватали инструменты, и скоро лежавшим за столом пришлось зажать уши от невыносимого рева боевых труб. В следующее мгновение рев стих, и пять пар черных мускулистых мужчин внесли в парадный зал носилки, на которых восседала обнаженная, натертая маслом и благовониями Клиобела.

Женщина смущалась и заметно побаивалась высоты, на которую с трудом взгромоздили ее мавританцы, прибывшие в замок вместе с Бебием.

Озарившая мысль, чем занять день, явилась императору поутру. Тогда же были отданы все необходимые распоряжения, и перепуганную до смерти Клиобелу Клеандр уговорил влезть на украшенные цветочными гирляндами и императорским пурпуром носилки, к которым с опаской подошли четверо самых сильных дворцовых рабов. Стоило им только взяться за ручки, как насмерть перепуганная Клиобела закричала:

– Ой, уронят! Минерва-охранительница, обязательно уронят!.. Клеандр, змеиная твоя душонка, посмотри, какие они хилые!

Клеандр, внимательно обозрев обнаженные прелести Клиобелы, местами свисающие за край носилок, задумался и поспешил к императору. Тот, отдыхавший после бани, заинтересовался, сам явился в служебное помещение, внимательно осмотрел Клиобелу, потрогал ее свисающие части и приказал сменить носильщиков, поискать, кто посильнее. Потом после некоторого усиленного размышления потребовал:

– Поставь нубийцев, они очень сильные.

– Государь, – заныл Клеандр, – где же в Виндобоне я возьму нубийцев? Это не Рим. Это в Риме всякой твари по паре.

– Это меня не касается. Желаешь быть подвергнутым бичеванию, плачь, тяни время. Хочешь получить награду, поспеши. Разошли гонцов. Слушай, – восхищенно воскликнул император, – используй бебиевых всадников. Их как раз десяток, ребята что надо, рослые, плечистые. Бебию – ни слова.

Чернокожие всадники, получив приказ цезаря, гурьбой явились в подсобку, где им приказали раздеться. Мавританцы плохо понимали римский говор, так что приставленному к ним преторианскому центуриону пришлось помогать замешкавшимся окриками и палкой. Воины, стаскивая с себя туники, во все глаза пялились на Клиобелу, которая со страхом смотрела на присланных носильщиков. Всадникам раздали отрезы золотого щелка и объяснили, что шелк следует обмотать вокруг бедер. Задача оказалась невыполнимой, так как у мавританцев материя буквально валилась из рук. Присутствовавший при этом Коммод разгневался, распорядился поучить «тупиц» палками. Когда же обнаружилось, что все они чрезвычайно взволнованы и причина их неловкости заключалась в их возбужденных мужских желаниях, император развеселился. Узрев их торчавшие стручки, мешавшие опоясать бедра тканью, он не смог удержаться от хохота. Особое удовольствие ему доставил нескрываемый ужас Клиобелы, разглядывающей десяток обнаженных и до предела взбудораженных негров. Он приказал пустить их в зал обнаженными. Командир турмы посчитал это намерение бесстыдным и попытался было оспорить приказ. Император тут же распорядился:

– Наказать!

Находившийся рядом Переннис попытался успокоить императора. Напомнил, что мавританцы – хорошие солдаты, ребята буйные, к тому же дерзость их оправдана дикостью. Не лучше ли приманить их наградой? Пока они советовались, желание у мавританцев угасло, так что их уже вполне можно нарядить в шелка.

– Ладно, – кивнул император и добавил, обращаясь к неграм: – Вам будет роздана награда.

Те нестройно гаркнули:

– Аве, цезарь.

Как только Клиобелу внесли в парадный зал и поставили носилки на расположенный перед триклинием специально устроенный помост, император поднялся и возвестил тост за вновь вступившего в их союз Бебия Корнелия Лонга Младшего, доблестного легата III Августова легиона.

– Прошедшей ночью тебе, Бебий, выпала великая честь приобщиться к геркулесовым прелестям Клиобелы, – объявил император под общий хохот присутствующих. – Теперь ты тоже являешься полноправным членом нашего кружка. Наша коллегия, нареченная именем Венеры священной, Виндобонской, – союз вечный, драгоценный. Теперь все мы, члены кружка Клиобелы, – братья. Да будет с нами милость богов!