Евгений Хацкельсон - Бриллиантовая заколка. Судьбы великих шахматистов XX века

Чемпион мира сидел в кресле в полном одиночестве, если не считать компании кота, носившего вполне шахматное имя «Чесс». На столике перед ним стояла чашка с недопитым кофе и опустошенная рюмка. Взор из-под роговых очков был мутным, спутанные русые волосы падали на большой лоб, в руках была сигарета. Судя по количеству окурков в пепельнице, он их курил, одну за другой, не переставая. Тепло поздоровавшись с подошедшим к нему Ласкером, Алехин снова рухнул в кресло. Вид у него был такой, что Эммануил не решился спросить его о самочувствии. Они принялись говорить о матче, и Ласкер спросил его, зачем он при большом перевесе в счете так рискует. Алехин помолчал и дал ему неожиданный ответ.

– А Вы знаете, доктор, как поступает волк, забравшись в овчарню? Он пьянеет от крови и режет всех овец подряд до тех пор, пока не придет возмездие с топорами, ружьями и кольями.

Александр Алехин и его кот по имени «Чесс»

Эммануил все понял. Перед ним сидел одинокий человек, в глазах которого стояла невыразимая тоска. Алкоголь давал ему временную возможность забыться, но за это приходилось платить слишком высокую цену. Пожалуй, ценой будет шахматная корона, понял в тот момент Ласкер и не ошибся. Тоска по Родине и отсутствие счастья в личной жизни, предательство близких друзей, равнодушие французов и отторжение соотечественников делали его глубоко несчастным человеком. Да, тяжело потерять Родину. Алехин ее потерял сразу после матча с Капабланкой, а сам Ласкер в 1935-ом году, еще до голландского матча. Он и прибыл тогда на матч в качестве представителя СССР. На странный вопрос Алехина о причинах эмиграции ответил довольно жестко:

– Почему? А разве Вы не знаете, почему из Германии уехали Альберт Эйнштейн и Стефан Цвейг? Господина Геббельса не устраивает форма моего черепа!

Да, чаша эмиграции горька, ее сполна выпивает каждый, кто потерял Родину, и они с Мартой не исключение.

Ласкер поставил мат на девятой доске, тринадцатая и тридцать первая сдались сами, девятнадцатая сопротивлялась весьма искусно, на ней противники играли защиту Нимцовича, а вот двадцать первая доставляла Эммануилу сильное беспокойство. Высокий худой молодой человек, видимо, решил дать экс-чемпиону миру бой не на жизнь, а на смерть. Защита Грюнфельда – очень сложная дебютная система, и, судя по игре, ему противостоял шахматный мастер. Постояв над доской, Ласкер решился на рискованную жертву коня. Увидев, как молодой человек вздрогнул и в изумлении уставился на гроссмейстера, Эммануил усмехнулся в свои пышные усы и пошел дальше. Пусть поищет ответ на эту жертву. Найдет – его счастье, не найдет – будет пенять на себя.

Неожиданный и парадоксальный ход частенько лишает противника душевного равновесия, заставляет его нервничать. Ведь если твой противник делает непредусмотренный теорией ход, то это значит, что он его предварительно подготовил, изучил все варианты, в то время, как ты должен все понять за шахматной доской. Именно поэтому шахматные новинки – это страшное оружие, которое гроссмейстеры приберегают для удобного случая, против конкретного противника. Фрэнк Маршалл, к примеру, несколько лет берег свою новинку в испанском дебюте, чтобы применить ее против Капабланки. Алехин всегда был неистощим на выдумки. Недаром его прозвали гением шахматных комбинаций. На его страшную новинку напоролся Макс Эйве в матче-реванше, который происходил в 1937-ом году. Ласкер отлично помнил, как это было. Шестая партия в Гарлеме, все та же изъезженная вдоль и поперек славянская защита, и вдруг уже на третьем ходу Алехин делает ход, не предусмотренный никакими справочниками. Алехин идет конем. Эйве в недоумении. Еще несколько ходов, и вдруг Алехин берется за другого коня. Когда до сознания Эйве дошло, что произошло, его охватил ужас, а Ласкер, который сидел в первом ряду едва удержался от того, чтобы зааплодировать. Следующая алехинская новинка была применена в двадцать второй партии. И вновь это был неожиданный ход конем, в результате которого Эйве потерял ферзя и вскоре сдался. А ведь все были уверены, что позиция ничейная. Ласкер тогда тепло поздравил Александра с победой и выразил уверенность, что матч-реванш вскоре закончится его победой. Так и произошло. Эйве сдал матч седьмого декабря. Это была их последняя встреча с Алехиным. Увидятся ли они еще? Кто знает! Причудливо переплетаются судьбы людей, и неисповедимы их жизненные пути.