Роман Булгар: Пропавшее кольцо императора. IV. Нашествие орды

Чужое небо. Чужой ветер. Чужая страна…

Неприятно колющее и сосущее чувство острой тоски по далекой родине, прорвав сдерживающие ее плотины, нахлынуло и залило всю душу, и Угхах поежился. Что-то не радостно ему в последние дни.

Не радовало когда-то веселого и взрывного монгола и то, что после возвращения от великого кагана его повысили, сделали десятником.

Больно резанула по сердцу, стреножив буйную радость от того, что он благополучно вернулся к своим, весть о том, что любимая красавица-жена его и двое малых детишек во время его длительного отсутствия тяжело заболели и скоропостижно скончались.

В этом походе на страны заходящего солнца многие нукеры взяли с собой своих монгольских жен, выехавших с далекой родины вместе с войском. Не оставил дома свою ненаглядную Борте и Угхах.

Да, его жену звали, как и первую и главную жену великого кагана. Но и это не спасло женщину и ее детишек от смертельной напасти.

– Эх, Борте, Борте! – сжимая кулаки, с невыразимой тоской в голосе простонал Угхах. – Зачем же ты ушла, бросила меня одного? Ты не должна была так со мной поступать! Мы же договорились с тобой, что умрем в один день, крепко обнявшись, ляжем в одну могилу…

Глубокая любовь к этой женщине не имела границ. Он боготворил ее и восхищался ею. Всегда одетая, как и воины, она, стройная и высокая, с виду почти ничем не отличалась от нукеров. Пока же не родился их первенец, Борте принимала участие почти во всех битвах. Бесстрашно носилась рядом с ним, подавала ему запасные колчаны со стрелами, сама метко стреляла из своего лука, который по размерам был чуть меньше боевого лука, но бил достаточно далеко. В пылу ожесточенной битвы трудно было сразу отличить ее от нукера.

После того, как у нее стало двое детей, она все больше занималась появившимися у них верблюдами, вьючными конями и повозками, в которых она, самая заботливая мать и рачительная хозяйка, как зеницу ока берегла полученную при дележе добычу.

Не оставляла она без своего внимания и следила за двумя рабами: мальчонкой лет десяти и девкой, двумя-тремя годами постарше.

Хозяйство их все время разрасталось, и одна Борте уже никак не справлялась без их помощи. Вместе с подростками она доила кобылиц, коров и верблюдицу, во время стоянок варила пищу в медном котле.

Маленькие дети во время переходов или сидели в повозках, или же мерно покачивались в кожаных переметных сумах на вьючной лошади. Иногда она возила их верхом за спиной, посадив в заплечную суму.

Посмеиваясь, Борте говорила, что ему пора завести себе еще одну жену. Тогда она меньше станет возиться с хозяйством и снова сможет больше времени проводить рядом с ним.

– Смотри, Угхах, – с волнующим придыханием шептала она, – в твоей сотне многие нукеры взяли себе, как законную долю в добыче, пленниц, сделали их своими женами.

– Ну и что? – Угхах беспечно пожимал плечами. – Я люблю только тебя одну. Никто другой мне больше не нужен. Разве не так, хатын? – заглядывал он в женские мерцающие глаза.

Зачем ему еще кто-то другой, когда он думает только об одной? Что он станет делать, когда к нему в постель залезет совершенно чужая женщина? Зачем ему это, зачем?

– Так-то это так… – как-то странно уводя взгляд, соглашалась Борте. – Только не принято у нашего народа, чтобы у сильного и крепкого мужчины имелась только одна жена.

– Если у него хватает мяса, чтобы вдоволь кормить их, – лениво отбрехивался муж, еще не понимая, к чему весь их разговор. – Я пока еще не тысячник и даже не десятник.

– Но ты им обязательно станешь! – горячо восклицала Борте. – Посмотри на других! Они еще не стали десятниками, а новыми женами уже обзавелись. И детей у них сразу прибавилось и рабочих рук…

Многие из ее подружек в юртах только командуют, распоряжаются «черными» женами. Появись и у нее такая возможность, она снова во всех битвах поскачет рядом с ним, будет оберегать его и защищать…

– Вот что тебя волнует! – на мужских губах появилась понимающая улыбка. – Ты устала, моя ненаглядная хатын, возиться с коровами. Тебе захотелось поваляться на мягких подушках!

– Вот еще, чего он удумал! – весело фыркнула жена, всплескивая руками. – И как только тебе такое могло прийти в голову? Да чтобы я и валяться на мягких подушках? Ха-ха-ха! – придерживая руками мелко трясущийся живот, она давилась от приступов безудержного смеха, а он, глядя на нее, только непонимающе хлопал глазами. – Возьми себе еще жену, – мелодично звенел-постукивал в его ушах ее переливчатый насмешливый колокольчик. – Но любить ты будешь только меня!..