Елена Избицкая - Убийство царской семьи. Вековое забвение. Ошибки и упущения Н. А. Соколова и В. Н. Соловьева

«Факт смерти Романова Н. А., Романовой А. Ф., Романовой О. Н., Романовой Т. Н., Романовой М. Н., Романовой А. Н. и Романова А. Н. установлен государственной регистрацией актов гражданского состояния и подтвержден, имеющимися в материалах дела ксерокопиями свидетельств о смерти названных лиц, выданных Центральным отделом ЗАГС г. Санкт-Петербурга, где в качестве причины смерти указано – расстрел, дата смерти-17 июля 1918 г., место смерти – г. Екатеринбург Дом особого назначения».

Журналисты А. Саммерс и Т. Мангольд в своей книге утверждают, что свидетельские показания о смерти (расстреле) всех членов царской семьи, предоставленные к работе следователя Н.А.Соколова, являются не достоверными и противоречивыми. Подтверждением их выводов являются следующие факты:

1. Основным свидетелем расстрела является охранник Медведев, который сдался белогвардейцем, представившись Бобиковым. Он умер (25 марта 1919 года) после того, как Сергеев его допросил;

2. До февраля 1919 года у следствия Соколова было только показание Горшкова, прошедшее через четверо рук, который сказал, что все члены семьи были убиты наверху в столовой;

3. Показания Летемина, который не был в Доме Ипатьева ночью и « сомневался относительно рассказанного ему на следующий день», также мало убедительны;

4. Для удостоверения личностей свидетелей расстрела не были сделаны даже их фотографии;

5. Выводы, сделанные следователем Наметкиным и членам суда Сергеевым являются более убедительными, чем выводы, сделанные следователем

Соколовым.

Не согласиться с выше указанными фактами сложно. Тем более, что все выводы судебным следователем Наметкиным были сделаны с 30 июля по 8 августа, когда он занимался судебным расследованием, Дом Ипатьева осматривался им с 2-8 августа 1918 года. По данным следователя Соколова, следователем Наметкиным был осмотрен только верхний этаж дома. 30 июля следователь Наметкин с другими людьми приехал на поезде до станции Исеть, оттуда в Коптяки и из Коптяков на рудник по дорожке-свертке и осматривал заброшенную шахту под руководством прокурора Магницкого в течение 1,5 часа. Не найдя трупов пленников Дома Ипатьева в шахте, вернулся в город. Больше на место заброшенной шахты он не возвращался. С 8 августа 1918 года дело было передано члену суда Сергееву, который осматривал нижний этаж Дома Ипатьева с 11 по 14 августа 1918 года. В комнате под цифрой II Сергеев обнаружил на южной стене надпись на немецком языке «Belsazar ward in selbiger Nacht Von seinen Kenchten umgebracht» . Сергеев не сфотографировал комнату под цифрой II (расстрельную) в том виде, как он нашел ее. Снимки были сделаны следователем Соколовым и поэтому передают ее вид, когда выемки в стенах и в полу были уже сделаны. Член суда Сергеев вообще не был ни разу на заброшенном руднике. Когда дело было передано следователю Соколову в феврале 1919 года, то им Дом Ипатьева осматривался с 15 по 25 апреля 1919 года. А место заброшенной шахты он осматривал и вел раскопки с 23 по 10 июля 1919 года. До места заброшенной шахты из Дома Ипатьева он дошел пешком.

Все выше указанные факты говорят о том, что следователь Наметкин и член суда Сергеев вели расследование по единственной версии – версии эвакуации семьи в другой город. Поэтому, они не уделяли должного внимания заброшенной шахте, в которой все основные вещественные доказательства были найдены следователем Соколовым, цитируем слова Соколова: «Заметные для глаза предметы, как, например, палец, труп Джемми, многие кости, были найдены на дне открытой шахты, где они (в малом колодце) были засыпаны землей с глиняной площадки. Заметив некоторые оставшиеся предметы, преступники побросали их в шахту, пробив в ней предварительно лед, и засыпали их землей».

Есть еще один важный факт, который стал причиной упоминания трудов журналистов А. Саммерса и Т. Мангольда. Книга «Дело Романовых или расстрел, которого не было» вышла сразу после завершения судебного процесса по отождествлению Анны Андерсон (Чайковской) с Великой Княжной Анастасией Романовой. Большая часть книги касается именно вероятности спасения дочерей царской четы и личности Анны Андерсон (Чайковской). В книге приводиться Постановление Гамбургского Апелляционного суда 1967 года о том, « что истица, требовавшая признать ее Анастасией Николаевной, российской Великой княжной, не смогла представить достаточных доказательств для такого признания» и что «нельзя с полной уверенностью говорить о смерти Анастасии в Екатеринбурге, поскольку это не доказано» принимаем как за юридически важный факт. В 1970 году Федеральный Верховный суд в Карлсруэ поддержал вердикт Апелляционного суда, но отметил, что «тождество истца с Анастасией не было установлено, и не было опровергнуто».