Александр Ахматов - Триокала. Исторический роман

– Дней через пять-шесть из Анкиры прибудут баллисты, – напомнил Нерве его советник и друг сенатор Тит Винний Альбинован. – Они разобьют ядрами частокол. Тогда-то мы без труда овладеем лагерем этого сброда…

– Через пять-шесть дней? – вскричал Нерва, топнув ногой. – И слышать не хочу об этом! У меня под началом более тысячи вооруженных до зубов бездельников! Для чего я их собрал? Жевать мой хлеб? Пусть трупами усеют эту проклятую гору, но чтобы завтра же эта горстка негодяев была изрублена в куски!..

Тициний, слушая претора, решил, что настала пора действовать.

Когда Нерва распустил военный совет, Тициний попросил у него разрешения остаться, чтобы поговорить с глазу на глаз.

– О чем разговор? – хмуро спросил претор, оставшись наедине с трибуном.

– Ты когда-нибудь слышал о разбойнике Гадее?

– Да, мой предшественник, покидая провинцию, сообщил мне, что заочно приговорил к смерти этого головореза. Но почему ты спрашиваешь?

У Тициния уже была заготовлена для претора правдоподобная история о его «случайном» знакомстве с разбойником.

– Позавчера я купался в море у Терм Селинунтских, – начал он рассказывать. – Ко мне подошел человек, поначалу представившийся тороговцем из Триокалы, которого по пути в Гераклею ограбили мятежники. Затем он повел разговор о том, что бунтовщики хорошо укрепились на горе с очень крутыми склонами, запаслись большим количеством съестных припасов и претору… то есть тебе, придется потратить много времени, прежде чем голод заставит их сдаться. Я ответил ему, что он запоздал со своим сообщением, так как мне уже все хорошо известно. Тогда он заговорил со мной без обиняков и представился не кем иным, как Гадеем. Пока я, оторопевший от столь неожиданного признания, с изумлением таращил на него глаза, Гадей заявил, что при его содействии с мятежом можно покончить в течение двух или трех дней…

– Вот как! И что он предлагает? – быстро спросил Нерва.

– Гадей хорошо знаком с Варием, предводителем бунтовщиков. Он начнет с ним переговоры, убеждая, что готов вместе со своими людьми присоединиться к восстанию. Гадей не сомневается в том, что мятежники ни в чем его не заподозрят, так как все знают, что над ним тяготеет смертный приговор. Он хочет пробраться к рабам в лагерь и в одну из ночей, сняв часовых, подать нам условленный сигнал. Остальное довершат мечи и копья твоих солдат…

– Это было бы превосходно! – вырвалось у претора.

– Но взамен он хочет, чтобы ты отменил вынесенный ему смертный приговор и объявил о полном прощении его прошлых преступлений.

Нерва почесал в затылке.

– Хорошенькое дело! Помиловать злодея, на совести которого столько погубленных жизней добропорядочных сицилийцев! Что обо мне будут говорить в провинции и в самом Риме?

– Если он поможет нам справиться с мятежом, его услуга будет того стоить.

– А не лучше ли заманить негодяя на переговоры, а потом отослать его голову тому сицилийцу, который обещал за нее два аттических таланта? А что? И мне будет пожива, да и тебе я помогу расплатиться с долгами. Я ведь знаю, что ты очень задолжал сиракузскому меняле Евсевию.

– Не пойму тебя… Разве два таланта равноценны уничтожению мятежа? – смутился Тициний, встревоженно взглянув на претора.

– Я пошутил… Ты, конечно, прав, и, возможно, я соглашусь на сговор с Гадеем. Скажи этому разбойнику, что как только мы с его помощью управимся с этим делом, я напишу указ о помиловании.

– Но Гадей поставил условием, что ты сначала дашь ему официальную клятву в том, что он будет прощен.

– Эта собака еще смеет ставить мне условия? – побагровел от гнева претор. – Ну, хорошо, – вдруг успокоившись, сказал он, – веди его ко мне. Но ты должен принять все необходимые меры на случай, если негодяй вздумает нас обмануть… Головой отвечаешь!

* * *

На следующий день свершилось: римский претор Публий Лициний Нерва дал официальную клятву явившемуся к нему сицилийскому разбойнику Гадею, что тот будет прощен за оказанную римской республике важную услугу в деле ликвидации рабского мятежа. Разумеется, Гадей утаил, что он еще является тем самым центурионом примипилов Гаем Тицинием, предавшим римлян под Сутулом, где он, подкупленный Югуртой, впустил нумидийцев в лагерь Авла Постумия Бестии, после чего римский командующий вынужден был капитулировать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.