Иван Стаднюк - Люди не ангелы

Но Юра Хворостянко уже понимал хитрость Лунатика.

— Зачем спешить, дед Кузьма? — с наивным спокойствием сказал он. Пусть роса спадет. Ведь не во все места машина пройдет. Пешком придется ходить.

— Не придется, я дорогу машине укажу! — настаивал Кузьма, подталкивая к шоферской кабине Феню. — Садись, Фенька, за баранку!

Феня выжидательно посмотрела на Юру, не зная, что делать.

А Юра, перепрыгнув через канаву, деловито зашагал в направлении хатенки, где лежала в траве лестница. Легко поднял ее на плечи и, лавируя между яблонями, принес к провалу.

Лунатик понял, что хитрость его не удалась.

— А может, вправду не спешить? — притворно засомневался он. И вдруг самоотверженно предложил: — Ладно, давай, Федот, полезем, обсмотрим, что там да как. А вы стойте на карауле и, если нас завалит, кличьте людей на подмогу.

Но Юра взял инициативу в свои руки. Подняв под яблоней толстую подпорку, обвалил ею края дыры и, убедившись, что земля больше не падает в провал, спустил туда лестницу.

— Юра! — Феня испуганно вцепилась в его рукав. — Вдруг завалит?

— Ну и пусть завалит, — с откровенной издевкой сказал Федот. — Все равно он на тебе не женится.

— А он мне нужен не для этого! — вызывающе ответила Феня, окатив Федота презрительным взглядом.

— Для чего же? — искренне удивился Федот.

— Для того, чтобы рядом с ним твоя дурость была видна!

Слова Фени уязвили Федота, но он раскатисто захохотал.

— Вот спасибо! Крой меня еще! Когда ругают, удача приходит. — И, бросив на дно подземелья лопату, Федот первым начал спускаться по лестнице.

Вскоре снизу послышался его гулкий голос:

— Юра, давай сюда!

…Мертвая подземная немота была напоена затхлой и студеной сыростью. В ярком луче фонаря, рассекавшем густую зловещую тьму, Федот и Юра осматривали подземный ход. Неширокий, в два шага, с угловатым сводом, он тянулся одним концом в сторону села, другим изгибался к лесу. Стены и своды подземелья, местами обваленные, были покрыты толстым серым махром плесени, а где сочилась влага — холодной слизью. В глаза бросались устрашающие, похожие на змей корневища, вившиеся под сводом; одни мертвые, истлевшие, другие — упругие, живые, с волглым коричневым оттенком.

Ощущая лихорадочную дрожь в теле, Федот к Юра медленно шли по подземелью в сторону леса. С острым любопытством рассматривали под ногами черепки каких-то сосудов, обломки досок, превратившиеся в труху. И вот за поворотом луч фонаря уткнулся в завал. Глыбы земли, сорвавшись со свода, перегородили проход. Над завалом, образуя новый свод, густо сплелись корни какого-то дерева.

— Зря пошли в эту сторону, — почему-то шепотом проговорил Федот, ощупывая лучом фонаря небольшой лаз под корневищами.

— Давай вернемся, — предложил Юра.

— Давай, — согласился Федот и, когда посветил фонарем назад, заметил, что недалеко от завала выглядывают из стены белесые камни.

Когда подошли к ним, разглядели, что стенка в этом месте выложена камнями и заштукатурена глиной. Камни виднелись там, где штукатурка обвалилась.

Юра лопатой стал обстругивать штукатурку, и вскоре обозначился квадратный замурованный вход. Что там? Юра постучал лопатой, потом потолкал стенку плечом — тщетно: камни не поддавались.

— Надо бежать за ломом, — сказал Федот, охваченный новым приливом любопытства.

В это время послышался гулко-раскатистый голос Фени:

— Ге-ей! Хлопцы! Где вы там?!

— Вот девка! — засмеялся Федот. — Минуты не может потерпеть без хлопцев. — И заорал: — Фенька, тащи сюда лом!

— Что-о?!

— Лом! Железяку!

— Сейчас схожу!

После короткого молчания Федот насмешливо спросил у Юры:

— Ты что, переключился с Маринки на Феню?

— Тебя это очень интересует?

— Не очень, но боюсь, как бы тебе наши хлопцы бока не намяли. Не успел в селе появиться, а уже двум девчатам головы задурил.

— О ком же ты больше печалишься — о Маринке или о Фене? — не без ехидства поинтересовался Юра.

— Я лично ни о ком, — натянуто засмеялся Федот. — Моя невеста, наверное, где-то еще подрастает.

— Моя тоже, — серьезно ответил Юра. — Так что передай хлопцам, чтоб зря не бесились.

— Эге-гей! Посветите! — послышался голос уже не Фени, а старого Кузьмы.

Федот направил свет фонаря в сторону голоса, но луч уперся в изгиб хода. Пришлось пойти деду навстречу.

— Ну, что тут? — осипшим от волнения голосом спросил Кузьма, и Федоту показалось в темноте, что глаза деда сверкнули, как у кошки, зеленым блеском.