Александр Бабчинецкий - Иван III. Новгородское противление. Роман

– Радуйся, княже, государыня наша Мария Ярославна, Божиею милостью разрешилась от бремени младенцем мужескаго полу и оная призывает господина и мужа своего принять на руки княжеского наследника.

Василий Васильевич вместе с известившим и духовником торопливо покинули часовню и вскоре стояли перед постелью роженицы. Священник тут же давал молитву младенцу, родильнице, бабке и всем присутствовавшим при родах женщинам. Потом младенца понесли в баню, туда же ходил смотреть на новорожденного сам государь. Затем патриарх совершал в присутствии великого князя молебен о даровании ему царевича. Следующим днём по церквям и монастырям отправляли молебны, раздавали милостыни нищим да убогим, освобождали из тюрем неважных преступников. И тут же государь дал приличный стол только для духовенства; стрельцов и других чинов одаривали.

Через несколько дней церковь вспоминала «перенесение мощей святителя Иоанна Златоуста». В его честь младенец и был наречён Иоанном. Однако не забыли и святого Тимофея, которого Иван чтил всю жизнь как своего второго Небесного покровителя.

Крещение младенца совершили игумен Троице-Сергиева монастыря Зиновий и архимандрит Чудова монастыря в московском Кремле Питирим. Оба являлись выдающимися церковными деятелями того времени и немало совершили во славу Божию, а также многим делом было устроено так, чтобы их крестник унаследовал престол отца.

** ** ** ** **

Иван не стеснялся своих слёз, да и скрывать их не собирался. Он размеренным шагом пересёк небольшое пространство, отделявшее царские палаты от обители архимандрита Чудова монастыря в московском Кремле. Княжич в торопливом порыве смело отстранил ладонью вставшего перед ним монастырского стражника с бердышем 5 5 Бердыш – старинное оружие – широкий длинный топор на высоком древке с лезвием в виде полумесяца в руках. Последний с чисто чиновничьей обязанностью предстал перед царственной особой, выказывая своё прилежание к службе.

– Прочь, холоп, – взвизгнул властительный отрок, поднимаясь по широкой лестнице, устланной домотканной дорожкой до самого верха.

Следующий страж у дверей не рискнул преграждать путь стремившегося попасть внутрь покоев, ибо видел не только расширенные страстной решимостью глаза, но и явные знаки княжеской власти на богато убранном платье: красных соколов также стилизованные изображения солнца.

Питирим только вошёл в свои покои. Он по-старчески устал от навалившихся на него забот после вполне ожидаемой смерти великого князя Василия Васильевича (Тёмного). Желтоватые персты спокойно лежали на подлокотниках кресла, в котором успокоился в приятном отдохновении архимандрит Чудова монастыря. Он уже слился с вкравшейся в помещение тишиной. Она усладила расслабленностью всё тело. Но что это там?

Внезапно пока ещё чувствительный слух уловил посторонний шум, который появился снаружи. Надо было встать и убедиться в прозорливом подозрении. Распахнувшаяся дверь устранила все вопросы и сомнения. На пороге стоял старший княжич, и его душевное состояние отлично виделось на раскрасневшихся щеках. Он в порывистом откровении опустился на колени перед Питиримом, разрыдавшись.

Ещё раньше, несмотря на свои шестнадцать лет Иван был вполне взрослым и семейным человеком. В 1454 году отец выделил ему собственный удел – Переяславль-Залесский с округой. Здесь под присмотром отцовских доверенных лиц княжич овладевал нелёгким искусством управления людьми. А зимой в восемнадцатилетнем возрасте он стал отцом. 15 февраля у него родился сын от первой жены Марии Борисовны Тверской, которого нарекли в честь Иоанна. Предтечи. И теперь этот молодой мужчина спасовал от раскрывшейся перед ним семейной трагедией, в центре которой стоял его умерший отец.

Как «великий Русских стран православный христианский царь» Иван был обязан до последнего дня существования мира исполнять свой долг. Суть его – ответственность правителя за порученных ему Богом людей. Именно так за десять лет перед тем наставлял Ивана его духовный отец, ростовский архиепископ Вассиан:

«Ты же, убо, государю, духовный сыну, не яко наимник, но яко истинный пастырь, подщися избавити врученное от Бога словесное ти стадо духовных овець от грядащего волка».

Пламенный проповедник уже давно спал вечным сном в своей каменной гробнице под сводами ростовского собора. Но его духовный сын решил делать то, к чему был призван. Он обязался править так, словно и не замечал, что грозный ангел уже протиснулся в двери. В обстановке всеобщей тревоги он увидел свою задачу в том, чтобы не допустить паники, отчаяния и малодушия. Его подданные должны заниматься своим привычным делом. И ежели Господь и вправду решит свести счёты с людьми, то найдёт их всех, включая и самого государя.