Наталья Бочка: Сердце Анны

– Не ругай, – грозил пальцем Яшка, – я ить дела то – не забыл.

И вот, наконец, он вытянул из кармана смятый листок и подал Фёдору. Тот выхватил его, развернул и прочитал. В бумажке, а это оказалась обычная промокательная бумага, чётко каллиграфически, чернилами отпечатанный адрес, такая-то губерния, такой-то город и главное, имя – Сергей Фомич Бердяев.

То, что произошло в тот момент в душе Фёдора, трудно описать. Словно горячая волна захлестнула и понесла. Ему вдруг стало тяжело дышать, и он покачнулся. Прошел в спальню, упал на постель. Он слышал как возится в прихожей Яшка, шум улицы, гул голосов, цоканье копыт, стук колёс, слышал – всё, но как ему показалось по-новому. Вокруг, всё будто стало другим.

Он не спросил у слуги подробности, что это за адрес и откуда взялся, потому, что почувствовал – это именно тот, который нужен. Он даже не допускал мысли, что человек, чьё имя и фамилия указанны в бумажке может быть совершенно посторонним. Нет. Фёдор как будто почувствовал ветер, который несёт его именно туда, в ту губернию в тот город. Без сомнения, именно там он найдёт ответы. Все. И возможно, не только.

Наутро, Фёдор смог расспросить Яшку о подробностях вчерашней слежки. Узнал, что человек, который приходил, сразу от Фёдора проследовал на почтамт. Там написал несколько строк на почтовой бумаге. Запечатал и подписал. Адрес он промокнул пресс-папье и отправил письмо. После того как он ушел, Яшка подсел за стол, вроде, что-то пишет и снял промокашку с пресс-папье. Отсюда и адрес, чётко отпечатанный на листке.

Ну а как вышел с почты, так встретил дружка своего, а тот целковый где-то заработал, да позвал в трактир посидеть. Ну и не стал Яшка отказываться от дармовой выпивки, раз адрес всё равно уже в кармане.

Вроде, и понимал Фёдор, что адрес этот может быть не тот, и человек что приходил, мог написать кому угодно, и слуга мог просто не захотеть таскаться за ним весь день и принёс первое, что давало хоть какой-то результат. Но почему-то бумажка эта, была теперь дороже всего на свете для Фёдора. Он повторял слова из адреса и фамилию – Сергей Фомич Бердяев.

Чуть не на следующий день, засобирался Фёдор в дорогу. Яшку на хозяйстве оставил, а сам благополучно поехал, как рассуждал он, разгадывать загадку своей жизни. А что если поездка эта не увенчается успехом? Такого исхода – старался не представлять.

В поезде Фёдор сидел у окна и смотрел вдаль, на поля, леса да степи бескрайние. Вспомнился отчего-то, тот долгий путь до монастыря. Смутные очертания человека, что за руку держал неотрывно. Показалось Фёдору, будто опять едет он куда-то, где не увидит больше свободы. Где душа его станет снова подневольной. И даже решил вернуться. А ну его всё – подумал.

Что там, в конце этого пути, радость или разочарование? Надежда или новая пропасть? Кто такой, этот Бердяев? Прояснит ли мысли, ответит ли на вопросы? Не прогонит ли?

Метания эти, напрочь лишили аппетита и сна. В иные минуты забывался между сном и явью. Нехорошо охватывала тревога. Как не старался Фёдор храбриться и не допускать плохих мыслей, страх, тугим кольцом, стягивал сердце и порой вздохнуть не давал. Страх неизвестности, невозможности предугадать.

В какой-то момент Фёдору вдруг встало всё равно. Он отпустил волнение и постарался оградить себя от жестоких терзаний. И если бы путь был немного короче, кто знает, в каком состоянии душевном пребывал бы Фёдор, но в пути, он, что называется, перегорел. Остыл. Когда, на станции, он брал коляску, чтобы ехать в имение Бердяева, был уже почти спокоен.

Когда дрожки, проехали сквозь сад, и в глубине его остановилась у крыльца раскидистого, с высоким цоколем дома, на небе уже зажигались первые звёзды и месяц, не повернувшийся до половины, мирно освещал верхушки деревьев. У дома, несколько фонарей, равномерно расставленных по периметру, будто приглашали зайти в их желтоватый свет и полюбоваться подступающими к дому деревьями.

Фёдор спрыгнул с подножки и осмотрелся. Вздохнул и запах куриного бульона защекотал ноздри. Где-то в доме готовили, а Фёдор именно сейчас почувствовал себя невероятно голодным.

Входная дверь открылась, показался человек похожий на лакея. В столь поздний час видимо гостей не ожидавший, от того и не успел надеть ливрею. Он спешил навстречу приезжему и на ходу приглаживал волосы. Фёдор бросил поводья парнишке, что будто вырос из темноты, и направился к крыльцу.

– Вечер добрый, – поклонился лакей, – как прикажете доложить?