Маргарита Акулич - Идиш, Холокост и евреи Беларуси. Об идише в Беларуси

Иврит рассматривался в качестве возвышенного языка молитвы, языка книжного, языка учености, языка философских рассуждений. В Беларуси почти не практиковалось применение иврита в быту. Идиш всегда считался языком более простым по сравнению с ивритом. Его использовали самые обычные люди, и поэтому он отличается живостью, подвижностью, переменчивостью.

Иврит для идиш является примерно тем, чем является для языков Европы средневековый латинский. Однако гармоничность существования двух рассматриваемых языков была нарушена в 19-м столетии (в его второй половине). Это было время возрождения иврита как современного разговорного еврейского языка. Идиш же, отличавшийся не особой притягательностью, начал превращаться в язык литературный.

Произошло это не сразу, не вдруг. Существование занимательной и нравоучительной литературы на идише можно было наблюдать еще в 16-м столетии, читая библейские сказания с комментариями, пользуясь словарями, зачитываясь рассказами, смотря пуримшпили (пьесы).

Тем не менее, до 19-го столетия идиш не был сыном еврейской литературы, его скорее можно было назвать пасынком. Дорогу в литературу идишу дало то, что к нему обратились хасиды, стремясь обращаться к людям на более понятном им языке. В мистических рассказах, сказках, жизнеописаниях, притчах звучал идиш – как истинный литературный народный язык.

Идиш использовался в пропаганде, на нем издавались газеты (с 1860-х годов). Но становление идиша как языка культурного произошло, когда ему оказали поддержку писатели. Это видно, например, из литературных произведений Шолома Алейхема, С. Анского, Ицхак-Лейбуша Переца, Шолома Аша. Менделе Мойхера-Сфорима.

Но не только писатели, использовавшие идиш для создания своих произведений, внесли лепту в становление идиша, и заодно в популяризацию еврейской культуры. Те писатели, родной язык которых был идиш, писали по-русски как-то особенно – с «идишинским» привкусом, со своеобразной еврейской изюминкой, особым колоритом. Ведь только говорящий на идише еврей может, к примеру, сказать: «Не надо думать глупость». Это любили многие – и евреи, и не евреи. Такие писатели нередко писали об идише и о евреях. И их роль в распространении идиша и еврейской культуры необычайно высока. А не на идише они писали в целях увеличения аудитории, чтобы их произведения могло читать большое количество людей.

Писатели-реалисты, понимающие, что надо «идти в народ», отдали должное идишу. Ведь кому-то нужно было рассказывать о еврейских местечках. И они это делали самым талантливым образом, показывая колоритность, пряность и неподражаемость идиша.

Большевики в России к ивриту проявляли враждебность, считая его языком сионистским и религиозным. Но Палестинские сионисты (преследовавшие великую цель, состоявшую в возрождении иврита), напротив, не принимали идиш. Ради этой цели они просто шли на бойкот идиша, стремясь не допускать его в жизнь общества Эрец-Исраэль.

Есть такой анекдот времен противостояния иврита и идиша:

«Пожилой прогуливающийся по набережной Тель-Авива еврей вдруг заметил тонущего зовущего на помощь человека. Он крикнул тонущему на идише без особого злорадства: «Вы уже позаботились выучить иврит? Научитесь же теперь прилично плавать!».

Ничего, как говорится, личного…

Подобным образом проходили на высоких уровнях дискуссии. Сторонники идиша говорили о древности идиша и о недопустимости его уничтожения. Сторонники же иврита убеждали, что с идишем евреи ничто, и могут со временем благодаря ему превратиться в животных Вот такие бывали разговоры между соплеменниками.

В идише есть жаргонные слова, которые некоторые евреи считают перешедшими из русского жаргона, например: шмон, малина, фраер, халява, и т. д. Правда, некоторые русские с ними не согласны.

Патриотам «маме лошн» до сих пор не по себе из-за того, что «геноцид идиша» был спровоцирован, в том числе, и самими евреями, пропагандировавшими иврит. Однако судьбу языков в итоге решили не «идишисты» и «гебраисты», не сионисты и коммунисты…

Холокост и страдания от него евреев Европы привел к тому, что противостояние еврейских языков оказалось невозможным. Есть, правда, мнение, что идиш не мог стать официальным языком Израиля из-за его большой похожести на язык немцев, нацистов. Поэтому, якобы, был выбран иврит. Но мнение это спорное.

Ивриту с идишем пришлось поменяться местами. Живой современный иврит вошел в жизнь израильских улиц, а идиш ушел из жизни еврейской улицы, переместившись в библиотеки, аудитории университетов, на подиумы фестивалей и подмостки театров. Только в семьях хасидских ортодоксов, главным образом живущих Израиле и США, как и прежде разговаривают на идише, отправляя иврит общаться со Всевышним.