Людмила Прошак - И посетителя посетила смерть. Книга I. Тайная грамота

– А сотоварищи, с которыми ты к нам приехал?

– Не ведаю, отче. Я сам по себе…

– Никто не бывает сам по себе. Ты к нам конный, как и они, явился.

– То их конь был, они увели его собой. Мы из Москвы вместе бежали…

– А что же дальше с ними не побежал?

– Я спал…

– И теперь чего ищешь, чадо? – нахмурился настоятель.

– Душе покоя. Дозволь, батюшка, остаться…

– Не пойму я тебя, Антоний нехотя благословил. – Ну да ладно, найди отца Андроника, скажи, чтобы в трапезную тебя поставил.

Когда под благословением подошёл Кирилл, игумен обернулся к Епифанию:

– Отче, у нас в трёх верстах от монастыря есть пустынька с печкой, сенями и крыльцом на приступках. С тобой молодой трудник там поживет, – наместник указал на возвышавшегося позади него Кирилла.

Тот неприметно усмехнулся в рыжую бороду. («Слишком стар я для того, чтобы быть молодым…»)

4

Великое княжество Тверское,

в 20 саженях XIот Оршина монастыря,

в год 6917 месяца студеня в 6-й день,

первый час

Засада под обителью. Исчезновение Епифания. Условленная встреча

Из-за поворота вышел Зосима с топором в руках и споро зашагал по нерасчищенному лесному тракту. Намокший от снега подрясник мешал идти. Ступив ещё десяток шагов, монашек остановился, озираясь по сторонам. Качнулась ветка – не выходя из засады, подавал знак брат Андрей (это когда он на Руси, а Анджей – в Литве и её пограничных землях, где, впрочем, за глаза его звали Сатаной, что его нисколько не обижало, настоящее же его имя, равно как и отечество, было известно лишь избранным). Усвоение чужих языков и нравов было его любимейшим занятием. Он научился из книжной премудрости вылущивать ту суть, которая бы могла подчеркнуть неизбывность человеческих пороков.

Попав на Русь, он определил своею главной книгой «Слово Даниила Заточника». Потрепанную, стертую на изгибах, он возил её с собою повсюду и, играючи, открывал наугад, чтобы отхлебнуть из этого источника горчайшие строки разочаровавшегося в людях отшельника.

Снег с шумом обрушился вниз, Зосима отпрянул.

– Что ты прыгаешь, как воробей по насту! Появился книжник? – Сатана хмуро поморщился.

– Да, сразу как вы ушли, поутру.

– Сейчас он где, в обители?

– Нет, услал его игумен.

– Куда? – коротко рыкнул Сатана.

– Про то мне ничего не ведомо, – и, боясь прогневить, скороговоркой добавил: – Только книжник недалече, настоятель его завтра к себе в гости ждёт.

Сатана погладил лысую голову («Наведаться бы к книжнику в его отсутствие»):

– Видно, где-то поблизости пустынь или скит. А дорога к монастырю одна?

– Одна! Я напросился на заготовку дров, уже всё тут исходил. Вон развилка за поворотом, там все дороги сливаются.

– Точно завтра?

– Настоятель распорядился курицу приготовит в честь особого гостя.

– Курицу?! – ухмыльнулся Сатана. – Так тебе и доложил?

– Нет, отцу Андронику, он его правая рука, а я услышал.

– Книжник из монастыря один ушёл или игумен кого-нибудь с ним отрядил?

– Того не ведаю, – виновато потупился Зосима, но, подумав, воскликнул: – Кажись, я одного трудника в первый день его на трапезе приметил, а с тех пор – ни разу не видел. Большой такой, рыжий.

5

Великое княжество Тверское,

р. Орша, пустынная келья,

в одном дне пешего пути XIот обители,

в год 6917 месяца студеня в 6-й день,

третий час

Подозрения Епифания. Опасения Кирилла

Застывшие на морозе рыбины стукнули о пол, как поленья.

– Безрыбье хуже бесхлебья, – объяснил Кирилл поднявшему голову от книги Епифанию, который торопился описать хотя бы бегло нашествие, которому сам был соучастник и свидетель.

«Когда прошло двадцать дней с тех пор, как агарянин XIIЕдигей осадил славный град Москву, возомнил он о своем величии и надумал тут зимовать. И много дней гордился, окаянный, что покорил и опустошил все окружающие Москву города. Только один город был храним богом по молитвам пречистой его матери и ради ее животворящей иконы и архиепископа Петра. Люди, бывшие в городе в великом бедствии, впали в глубокое уныние, видя, что им никто не помогает и что от людей им нечего ждать спасения, и вспомнили Давида, который писал так: «Лучше уповать на господа, чем уповать на князя; лучше надеяться на бога, чем надеяться на человека…« XIII

Кирилл растопил печку, поставил на огонь котёл и принялся за не оттаявшего судака, отделил голову, плавники, кости и бросил в бурлящую воду.

– Никак волхвуешь? – обронил Епифаний, когда трудник стал развязывать мешочки и, принюхиваясь, доставать какие-то травки, корешки…