Юрий Винничук - Аптекарь

В Венеции мы действительно подлечились – Мартин, правда, глаз не спас, но нога моя зажила, и я уже мог ходить без палочки, хотя и прихрамывал. Мы с радостью наверстывали то, что потеряли на войне, погрузившись в гулянки и любовные приключения, порой даже с дуэлями. Но было понятно, что такая веселая жизнь, которую вели мы в ту пору, долго продолжаться не могла – деньги-то заканчивались. Некоторое время я пытался самостоятельно найти, куда бы прибиться, но республика находилась в состоянии войны, на всем экономили, и медикам предлагали работу только за стол и ночлег, хотя и обещали со временем найти какие-нибудь средства. Я подумал, что именно на таких условиях и работал почти все время, редко получая плату, и в свои тридцать с лишним лет должен был до чего-то доработаться, а то – ни дома, ни жены, даже на девку денег ни черта нет. Наконец, хорошенько все взвесив и понимая, что и горсти оставшихся дукатов скоро не станет, я решил возвращаться на Русь, вспомнив о своем университетском товарище, который выехал раньше, получив приглашение в имение черкасского полковника. Он и меня убеждал ехать с ним, мол, полковник заинтересован, чтобы в своей полковой больнице иметь хорошего хирурга, но на то время у меня еще были некоторые амбиции и иллюзии, я думал, что смогу зацепиться где-то в Австрии или Баварии, а может, и в Праге, потому что после Падуи и Венеции не очень-то хотелось ехать в глушь. Однако на все мои письма, разосланные разным герцогам и графам, я получил отказ или молчание. Осенью размышлять дольше уже не было возможности, потому как совершенное безденежье напоминало о себе каждый день.

А тем временем мой друг Мартин Айрер собрался в дорогу во Львов, где его ждало наследство после только что умершего дяди. Покойник был аптекарем, и не простым, а с титулом «королевский», потому что каждый раз, когда король прибывал во Львов, его обслуживали только в этой аптеке. У дяди не было детей, а поскольку он был зажиточным, то полностью оплатил Мартину обучение на фармации, ведь Мартин, как и я, остался сиротой.

К счастью – хотя, кто знает, действительно ли к счастью, о чем, панове, вы сможете судить только в конце моего повествования, – он предложил мне составить ему компанию в путешествии, и тогда меня это очень порадовало. У Мартина во Львове не было никого из знакомых, и он никогда там не бывал, но множество раз слышал об этом известном городе, поэтому он подбивал меня оставаться с ним во Львове и вместе управлять аптекой, при этом не пренебрегая врачебной практикой. Мне не хотелось начинать свою карьеру с того, что я буду сидеть у кого-то на шее, но выхода не было, и мы отправились в путь в ноябре 1646 года. Альпы уже были покрыты снегом, и гигантские сосны вдоль гористого пути приветствовали нас, как стражи в ад – снежная вьюга мела в лицо, а лошади испуганно фыркали и еле брели. С Божьей помощью мы преодолели этот сложный путь, в конце концов, мы были не одни, а присоединились к группе купцов, а уже за Альпами встретила нас теплая осень и роскошные винодельни Кремса и Шпица, где мы на несколько дней остановились и попробовали местные вина. Такая хорошая погода сопровождала нас и дальше, пока мы не проехали Карпаты, а в Галицкой Руси нас уже ждали снега.

Мы ехали по снежной долине, которую продолжали засыпать хлопья снега, склонившись на лошадиные гривы и вздыбившись, словно вороны, в своих черных плащах и черных шляпах, надвинутых на глаза. Иногда бросали взгляд вперед себя, а затем снова успокаивались и дремали, покачиваясь в такт с головами лошадей. Далеко впереди в легкой дымке уже угадывались колокольни Шкла из-за земляного вала с частоколами.

И когда мы радовались, что уже скоро, через несколько каких-то миль окажемся во Львове и, наконец, отдохнем в тепле и уюте, мне показалось, что я заметил впереди движение, что-то темное мелькнуло в кустах и притаилось. Мы придержали лошадей, напряглись и положили руки на пистолеты. Через минуту из кустов раздался выстрел, Мартин ахнул и припал к шее коня. Я выстрелил, в кустах кто-то вскрикнул, а когда вторая пуля пролетела у меня над ухом, то я, не раздумывая, пришпорил коня и погнал его прямо на кусты, не давая нападающему возможности перезарядить оружие. Оттуда выскочил человек с мушкетом, второй лежал вверх лицом в крови и уже не дышал. Конь ударил передними копытами разбойника, сбил его с ног, я соскочил с коня и, приставив кинжал к его горлу, спросил:

– Кто вас послал?