Павел Патлусов - Исход

Утром следующего дня, взяв небольшой кусок мяса, Асык отправился на охоту. Майта разделила остаток мяса между мальчиками и Николаем, а сама с дочерью ограничилась только бульоном и кусочком лепёшки.

В этот день Асык вновь принёс с охоты бобра, а его юные мальчишки смогли забить острогой нескольких голавлей. Вечером, когда всё семейство, вместе с Николаем, с аппетитом потчевалось наваристой ухой, Асык заметил,

– Завтра у меня нет охоты: иду с Ярыком посвящать в охотники Суклёма. Мэрте нужен муж. Мясо бобра постарайтесь растянуть хотя бы на два – три дня. Мальчишки пусть займутся рыбалкой, а Майта, если день будет хороший, наберёт черёмухи возле реки, там её много… – Хлопнув себя по голове, добавил, – Чуть не забыл: отрежь мяса для Мэрты и её детей, или пригласи к себе. Поняла?»

– Ёх, – ответила Майта, собирая со стола деревянные кружки и ложки, которые она намеревалась вымыть в реке. Лоскуты бересты, на которые обычно выкладывалась рыба и мясо, она бросила на тлеющие угли в очаг. Береста начала скручиваться, затем слегка задымила и неожиданно вспыхнула, осветив всю блестящую от сажи и жира середину кола, в абсолютной темноте остались лишь широкие лавки возле стен.

Там, сытно отрыгивая, сидел Николай; он радостно потирал ладони рук, – завтра он узнает: где находится Священное дерево. В этот момент внимательный человек мог бы узреть, как азартно блестит в темноте его единственный глаз.

Когда нежаркое осеннее солнце согнало росу с деревьев, но ещё не смогло обсушить траву, Асык с копьём и луком и стрелами отправился к шаману. Возле избы шамана, в которой был слышен громкий плач ребёнка, стоял в полном охотничьем снаряжении Суклём. Из избы вышёл несколько озабоченный Ярык.

– Плохо спал, – болеет, – отметил он причину своего состояния. Асык дружески похлопал его по спине.

– Надо, Ярык, охотника нам: Мэрта с детьми может с голоду умереть. Всем нам надо!

– Ёх, – махнул рукой шаман, направляясь с бубном в сторону лога. За ним следом шли Асык и Суклём.

В этот момент Николай сидел на лодке возле реки, и как только охотники скрылись в лесу, он направился в том же направлении, притворно прихрамывая на правую ногу. Но как только он потерял из виду пауль, тут же бросил в сторону палку и пошёл по следу, который оставили охотники-манси во главе с шаманом.

След был явно виден, ибо он выделялся чернеюшей полоской на фоне молочно-белесой травы, покрытой росой. Когда охотники вышли из лога на косогор, чтобы перевалить через гору, Ярык неожиданно предложил спутникам спрятаться за большим высоким старым пнём.

– Идёт за нами, – пояснил он.

Асык глазами выразил удивление.

– Твой гость, – тихо добавил шаман, вырывая волосок из длинной пряди волос на голове. Концы, длинного волоса Ярык завёл друг за друга, делая петлю. После этого он изобразил хватательное движение рукой в направлении соглядатая, и схваченное поместил в волосяное кольцо и уж затем затянул волос, сделав узел.

– Пусть покружит по лесу, – усмехнулся хитровато он. В этот момент тропа, обозначенная сбитой росой, буквально в миг стала неразличимой, вся растительность была вновь усыпана равномерно росой. Через некоторое время, на косогор, озираясь вокруг выскочил Николай и ничего, не понимая бросился вначале в одну сторону, затем двинулся совершенно в другом направлении. Когда соглядатай скрылся из виду, мужчины продолжили свой путь к Священному дереву.

Ритуал посвящения юноши в охотники проходил полностью в рамках традиций, установленных шаманом. Асык развёл костёр, на котором Ярык долго нагревал бубен. Когда же он убедился, что бубен «подпитал» достаточно энергии, приказал Суклёму влезть на дерево. При монотонной ходьбе шамана вокруг Священного дерева, Асык неожиданно задремал. Открылась ему во сне родная река Сылва. Река играет, блестит в лучах жаркого весеннего солнца. Ребятишки пауля резвятся возле реки, хохочут, визжат. Майта с маленьким ребёночком возле кола поёт нежную колыбельную песню. Белое марево черёмухового цвета покрыло всю долину реки. Чарующий запах наполнял всю долину любимой реки.. Вдруг он видит как по реке на плотах и лодках плывут бобры. Он думает: «Почему бобры уплывают от такой неземной красоты?»

– Эй, люди Нижнего мира, куда плывёте? И почему? Старший из бобров со знакомой шербинкой на зубе отвечает,

– Мы плывём к реке Счастья!»

– А чем Вам плоха наша река?

– Не будет на ней хорошей жизни! – отвечает бобёр.