Владимир Леонов - Успешная Россия

Так говорила Екатерина II:

« Первое правило – делать так, чтобы люди думали, будто они сами хотят этого».

Посол Франции в России граф Сегюр:

«Генерал Суворов… своей отчаянной храбростью, ловкостью и усердием, которое он возбуждал в солдатах, он умел отличиться и выслужиться, хотя был небогат, не знатного рода, и не имел связей. Он брал чины саблею»

Суворов был необычен и самобытен, вплоть до парадоксальности, во всём. Суворов всегда старался казаться необыкновенным в своих поступках; такой образ действий произвел в нем характер чрезвычайной независимости, строптивости и одновременно мужества и бесстрашия.

В юности он проявлял старческую усидчивость (вызубрил труды французского военного инженера Вобана наизусть), в старости позволял себе юношеские чудачества. Воевал не за награды, но до конца жизни радовался каждой новой звезде как ребёнок. Был графом, опорой самодержавия и героем фольклорных песен и анекдотов. А его высказывания раскрасили русский язык: «Тяжело в ученье – легко в бою», «Врагов не считают, врагов бьют».

Лучше всех противоречивый характер Суворова отразил его секретарь Егор Фукс, издавший в начале XIX в. книгу «Анекдоты князя италийского, графа Суворова – Рымникского». Вот каким же предстаёт на её страницах генералиссимус

«Тактика меня знает…»

Суворов уверял, что был ранен 32 раза: дважды на войне, 10 раз дома (не клеилась у Суворова личная жизнь, его выражение — женщины отняли у нас рай ), а 20 – при дворе. Как – то к нему подошёл один из «паркетных» генералов и спросил, отчего Суворов не знает тактики – Может, я и не знаю тактики, – ответил Суворов, – но тактика меня знает.

В другой раз при дворе от него потребовали предоставить план итальянской кампании. Он прислал карту Европы.

Когда на балу все пили шампанское, Суворов потребовал водки. На замечание императрицы Екатерины II, что от него при дамах будет пахнуть, ответил: – А как иначе они узнают, что я солдат?

Когда в Полтаве императрица, довольная манёврами войск, спросила Суворова: – Чем мне наградить вас? Он ответил: – Ничего не надобно, матушка, давай тем, кто просит. Ведь у тебя и таких попрошаек, чай, много.

Велел добить союзника

Шутки Суворова иногда были жестокими. Когда перед сражением с французским генералом Моро потерял сознание один австрийский полковник, он громко велел добить союзника, чтобы врагу живым не достался. Казак из свиты чуть было не перерезал бедняге горло, но тому вовремя «полегчало».

При этом Суворов мог открыто насмехаться над могущественным Потёмкиным и в пояс кланяться дворцовому истопнику – мол, кто знает, в какой чин его завтра изволит произвести матушка – императрица. Был набожен до суеверия. Не любил зеркала и часы, которые всегда приказывал выносить из занимаемых им комнат. Владея девятью тысячами душ, имением своим никогда не интересовался. Зато держал в Кончанском (своем имении) большой хор крепостных, которые были обучены петь концерты композитора Бортнянского, лучшего друга Суворова.

В друзьях Суворов был разборчив – числил в них Александра Македонского, Юлия Цезаря и Ганнибала. Из современников уважал графа Румянцева за то, что в молодости служил под его началом, и английского адмирала Нельсона за фразу, сказанную перед сражением при Абукире: «Завтра я – или лорд, или ангел». Других авторитетов Суворов не признавал. Посреди заумного или пустого разговора даже с самым сановным собеседником мог вскочить и запеть петухом, а потом объяснять: – Проживёте с моих лет и испытаете то, что я испытал, и вы тогда запоёте не петухом, а курицей.

А. В. Суворов сам о себе: «Хотите знать меня? Значит, хотите знать Россию? Я сам все раскрою… Друзья мне удивлялись, ненавистники меня поносили. Я бывал Эзопом, Лафонтеном: шутками и звериным языком говорил правду… Я пел петухом, пробуждая сонливых… У меня много старых друзей: Цезарь, Ганнибал, Вобан… и всех не вспомню. Старым друзьям грешно изменять на новых»

Так говорил, так поступал Суворов и однажды написал:« Любовь к отечеству, стыд и страх поношения суть средства укротительныя и могущие воздержать множество преступлений».

« А Аннибал? Он же был первым» —А. Суворов

Ганнибал был одним из самых выдающихся полководцев мира. Войско всегда хранило верность своему стратегу, потому что он всегда был первым там, где возникала опасность и угроза поражения.