Луи Жаколио - Сердар

Английские солдаты получили строгое предписание хранить полное молчание о событиях ночи. Решено было даже изолировать их от местных жителей.

Но что делать с пленниками? Не было тюрьмы, достаточно хорошо охраняемой, чтобы полностью пресечь возможность их общения с миром.

Сэр Лоренс думал в течение нескольких минут, как обойти это затруднение, когда Кишная, глядя на него, вдруг злобно улыбнулся. Он вспомнил о Колодце молчания.

– Доверь мне твоих пленников, – сказал он вице-королю, – я верну их тебе по возвращении из экспедиции. Клянусь тебе, что во время моего отсутствия они будут не в состоянии дать кому-либо знать о своем положении.

– Ты своей головой отвечаешь мне за них, – сказал сэр Лоренс. – Подумай о том, каким посмешищем я стану, когда после донесения об обнаружении и аресте убийц Уотсона, я вынужден буду признаться, что мы не сумели удержать их под стражей.

– Головой ручаюсь за них! – воскликнул тхаг. – Из этого места, предназначенного для самых опасных преступников, никогда никто не возвращался, – добавил он со зловещим видом.

В тот же день, под покровом ночи, Кишная и его приверженцы отвели браматму с товарищами в подвал, известный под мрачным названием Колодца молчания.

Вторую плиту заделали цементом и замазали известкой.

– Это их надгробная плита, – сказал тхаг, – одни только мертвые не мстят за себя.

Потом он прибавил со смехом, который, разносясь эхом под мрачными сводами, казался еще более ужасным.

– Я ведь не обещал вернуть их живыми!.. А теперь идемте, – сказал он своим спутникам. – Через пять дней Нана Сахиб будет в нашей власти.

Кишная старался произнести эти слова погромче, чтобы их слышали в подвале.

– Через пять дней! – пробормотал браматма на языке, неизвестном другим пленникам. – Через пять дней тебя повесят, и на этот раз по-настоящему.

Странное сходство. – Кто этот человек? – Спасенные браматмой. – Необходимый отдых. – Трогательное признание. – Планы Сердара.

Звуки голоса Арджуны, говорившего на иностранном языке, глубоко взволновали Анандраена. Вот уже второй раз он встречался с браматмой и второй раз замечал странное сходство вождя с кем-то, кто был ему знаком, и сходство это производило на него сильное впечатление… Но как и тогда, на собрании джемедаров, так и теперь он отогнал от себя эти мысли, тем более что тогда среди собравшихся не было никого, кто был бы в состоянии помочь ему проверить себя.

Общество за два или три года до восстания, не желая привлекать лишнего внимания англичан, избегало назначать общие собрания, проводившиеся обычно каждый год. Поэтому никто не знал браматму настолько хорошо, чтобы сообщить Анандраену какие-нибудь сведения на этот счет…

И вот здесь, в темноте подвала, где зрение не играло никакой роли, слух подтвердил то же впечатление… Обращал на себя внимание этот иностранный язык, звуки которого были родственны тем, которые он слышал так часто… И мысли Анандраена полетели на крыльях фантазии… Но вот, когда шум шагов душителей замер в отдалении, браматма обратился к своим товарищам:

– Братья, – сказал он, – вы, вероятно, спрашиваете себя, куда это негодяй, продавшийся англичанам, запер нас? Вы слушали, не издав ни единой жалобы, как замазывали над нашей головой плиту, которую Кишная назвал нашим надгробным памятником, и мольбы ваши не порадовали сердце этого чудовища в человеческом облике!.. Вы мужественны и сильны, и я был прав, когда выбрал вас, чтобы спасти общество «Духов вод» и отомстить за Индию… А между тем вы думаете, вероятно, что жизнь ваша, которую вы заранее принесли в жертву, уже кончена. Да, человеческие кости под ногами говорят вам, что мы находимся в подвале дворца Омра, куда прежние властители бросали свои жертвы. Скелеты, оставшиеся от прежних узников, показывают, какая участь нас ждет. Скажите, кто из вас согласился бы спасти свою жизнь, изменив и древнему обществу, всегда защищавшему слабого от притеснителя, и изгнанному принцу, который там, в неведомом уголке Малабарского берега, хранит знамя независимости. Есть ли среди вас хоть один, который согласился бы отказаться от того и другого, чтобы вернуть себе свободу и выйти из этой могилы?

Единодушные восклицания протеста встретили слова браматмы.

– Нет! Нет! Скорее смерть, и пусть наши кости присоединятся к костям мучеников, покоящихся здесь! – сказал Анандраен от имени всех.

И в ту же минуту раздался общий крик, повторенный три раза: