Сергей Цветков - Карл XII. Последний викинг. 1682-1718

Пипер решил воспользоваться удобным случаем занять высокое положение, исполнив более чем прозрачный намек своего повелителя. Он передал слова короля графу Акселю Спарре, человеку горячему, также искавшему случая обратить на себя внимание. Спарре взял на себя роль посредника в сношениях с придворными партиями. За короткое время он заручился поддержкой почти всех влиятельных лиц.

Был срочно созван риксдаг. Среди дворянских депутатов преобладала французская партия, стоявшая за скорейшее обеспечение Карлу прав совершеннолетия. Утром 8 ноября в дворянской палате сторонники короля перекричали осторожных, заставили молчать сопротивляющихся и подняли на смех сомневающихся. Немедленно была послана депутация в Государственный совет, находившийся в это время в соборе. Все члены совета, в том числе и Ядвига Элеонора, с какой-то лихорадочной поспешностью согласились с решением дворян.

Другие сословия тоже наспех объявили о своем согласии, только духовенство увещевало не торопиться и выказало упорство, «названное впоследствии уважением к закону», по словам Оскара II.

По решению риксдага 1604 года совершеннолетие шведского короля наступало с восемнадцати лет. Карлу было только пятнадцать (чем, возможно, и объясняется расплывчатость завещания Карла XI), но после оглашения решения дворянской палаты все стали с воодушевлением бросать шапки в потолок и кричать: «Vivat rex Carolus!» [17]. Духовенство почти отсутствовало; назавтра оно вновь призвало к благоразумию, но совершеннолетнего короля уже нельзя было вновь сделать несовершеннолетним.

Вечером предводитель дворянства во главе представителей сословий на аудиенции высказал желание, чтобы Карл объявил себя сувереном. Король охотно объявил о своем решении «с помощью Божьей и именем Иисуса Христа править страной». Сословия поклялись в верности и послушании, в нещажении добра, живота и крови. Впоследствии Карл XII не имел повода жаловаться на неверность шведов, а его подданные — на то, что король забыл хотя бы слово из их клятвы.

Так, через три дня после разговора с Пипером и меньше чем через десять часов после начала заседания риксдага совершился государственный переворот — «политическая Нарва» Карла XII. 29 ноября 1697 года король взял в руки бразды государственного правления.

Коронация состоялась 24 декабря. Король въехал в Стокгольм на рыжем коне, подкованном серебром, со скипетром в руке и короной на голове, при восторженных криках толпы. Архиепископ Упсальский совершил над ним обряды миропомазания и коронования. Когда он был готов водрузить корону на голову Карла, тот вырвал ее из его рук и короновался сам, гордо смотря на прелата. Зрители встретили этот жест неистовыми рукоплесканиями. Таким образом Карл отобрал у Церкви единственное право по отношению к королю, которое еще оставалось у нее от времен католичества.

Став неограниченным монархом в столь раннем возрасте, Карл хотел показать повадки взрослого мужа и в течение двух лет не созывал Государственный совет. Он решал дела в спальне, советуясь преимущественно со своими любимцами, среди которых первая роль надолго перешла к Пиперу, сделавшемуся графом и первым министром.

Карл XII в королевской мантии.

Впрочем, Карл не особенно обременял себя государственными заботами. Ему еще доставляло большее удовольствие ломать со сверстниками стулья и канделябры во дворце, стрелять в мраморные статуи в залах и поить вином ручного медведя на потеху двору. Если ночью в стокгольмских домах дребезжали и вылетали стекла, горожане знали: это развлекается молодой король; если запоздалый прохожий встречал на улице шумную ватагу, едущую верхом в одних рубашках, он не сомневался: это потешается молодой король; если в сеймовом зале дворца раздавались выстрелы, придворные не пугались, зная: это охотится молодой король… Возможно, что эти наклонности Карла также повлияли на решение дворянства о передаче ему власти — абсолютизм Карла XI всем навяз в зубах.

Свободное время Карл делил между геройскими забавами — охотой, страсть к которой поощрял герцог Голштинский, женатый на старшей сестре Карла, и военными играми под руководством преподавателя военных наук генерал-квартирмейстера Стюарта.

Военное предание было в Швеции сильно, как нигде в Европе. Только благодаря войнам страна приобрела то значение, которое она имела, и только войнами его можно было сохранить. Целый ряд блестящих воинов на престоле Ваза осуществили, как мы видели, то, что, казалось, было возможно только в древних сагах.