Нина Молева - Ошибка канцлера

Заурядное решение, но именно оно и было нужно. Ведекинд добросовестно помечает конструкцию необычного лица с высоким прямоугольным лбом, запавшими щеками, характерным разлетом редеющих к вискам бровей и длинным утолщенным на кончике носом. Это было удивительное сходство с женским портретом матвеевской картины. Его незавершенность сохранила более проявленной конструкцию лица, помогая пробуждающемуся узнаванию. Теперь как никогда нужно было найти документальное подтверждение начинавшей проявляться загадки.

Снова поездка в Ленинград. Снова высокий, торжественный зал Государственного исторического архива. По окнам медлительными струями стекает спокойный дождь. Давно прошло лето, осень, другое лето, другая осень. Вопросы историков не знают быстрых ответов.

Теперь уже не одни протоколы Канцелярии от строений, а все сохранившиеся ее документы тех лет извлекаются из хранения. Чем занимался Матвеев, кроме основных живописных работ, насколько был связан со двором, как хорошо знала его сама Анна Иоанновна – дорога каждая мелочь. Матвеев пишет портрет Анны Иоанновны для триумфальных ворот, портрет в коронационном одеянии, портрет в белом атласном платье, портрет с арапчонком, портрет для Синода, портреты погрудные и в полный рост… Императрица не могла не знать художника, тем более что очень ревниво относилась к собственным изображениям. И еще одна подробность: совсем незадолго до своей смерти Андрей Матвеев работал в ее личных покоях.

Февраль 1738 года – и наконец есть заказ! Мастеру живописных дел Андрею Матвееву поручается написать двойной портрет Анны Леопольдовны и Антона Ульриха: императрица утвердила предстоящий брак, летом должно было состояться торжественное бракосочетание.

Значит, было так. Художник провел несколько сеансов с натуры, а потом дописывал портрет, как то делали все современные ему портретисты, в мастерской. Но закончить его не успел: непосильная работа без выбора, забота о растущей семье, еле скрываемая нужда делали свое дело – в апреле Андрея Матвеева не стало. Это и решило судьбу портрета.

К тому же брак Анны Леопольдовны был заключен. Императрица по-прежнему относилась к молодой паре с подозрительностью и пренебрежением. Портрет стал попросту никому не нужным, а со вступлением на престол Елизаветы Петровны и вовсе крамольным. Все изображения правительницы и ее сына выискивались и старательно уничтожались – насчет этого существовало негласное, но суровейшее распоряжение Елизаветы. Матвеевскому холсту посчастливилось – он не был закончен, и достигнутое в нем сходство было недостаточным в представлении современников, чтобы считаться портретным. И все же Канцелярия от строений именно из-за изображенных лиц могла задержать полотно у себя. Что же касается наследников художника – они могли толком и не знать случайно промелькнувших у ступеней престола лиц, тем более не интересоваться ими. Зато спустя семьдесят лет двойной портрет оказался как нельзя более подходящим для престарелого сына художника, лелеявшего фантазию о благородном происхождении собственного отца. Не сохранилось среди фамильных воспоминаний и то, что Андрей Матвеев не раз писал Анну Леопольдовну, с течением времени скрывшуюся под чужим именем.

Этот портрет не вызывал ни интереса искусствоведов, ни попыток его определения: подмалевок погрудного изображения молодой и очень некрасивой девушки-подростка с низкой, совсем гладкой пудреной прической и в сильно декольтированном, едва проложенном платье. В каталогах Русского музея его стало принято считать этюдом для портрета Анны Иоанновны, который писал Матвеев по заказу Синода в 1732 году.

Но пятнадцать и сорок – слишком большой временной разрыв, который побудил внести в инвентарный список музея уточнение, что это портрет цесаревны: логический домысел, равносильный грубейшей ошибке. Титул цесаревен – наследниц престола – имели только две дочери Петра I. Ни Анна Иоанновна, ни ее сестры, ни тем более Анна Леопольдовна пользоваться подобным титулом не могли. Хранители музея, конечно, имели в виду Анну Иоанновну но на нее девушка с портрета вообще не была похожа.

Худощавое, вытянутое лицо с выдающимся, тяжелым подбородком и длинным с нависающим кончиком носом скрашивалось только удлиненным разрезом очень темных в контрасте с прозрачно-белой кожей глаз. Плосковатые скулы, круглые надбровные дуги придавали девочке удивительное своеобразие, как и форма высокого плоского лба. Густые у переносицы брови редели к вискам. Все черты были лишены той внутренней гармонии, которую приносит с собой возраст, но даже здесь они уже были портретными чертами принцессы Анны. Матвееву, скорее всего, заказывали ее портрет сразу после объявления наследником будущего ребенка Анны. Сам того не зная, Андрей Матвеев оказался основным портретистом незадачливой правительницы.