Михаил Каратеев: Богатыри Проснулись

Отпустив с миром всех тяжущихся русских князей, но желая себе обеспечить их повиновение, Тохтамыш оставил в Орде заложниками их сыновей: Василия Московского, Александра Тверского, Ивана Городецкого и Родослава Рязанского, которого отец его, Олег Иванович, тоже прислал по какому-то делу в Сарай. Василий Суздальско-Ыижегород-ский был задержан еще раньше, после похода на Русь.

Всем этим молодым князьям пришлось просидеть в Орде довольно долго. Первому удалось бежать, два года спустя, Василию Дмитриевичу Московскому, в чем помогли ему ордынские друзья. Отмечая это, русские летописи не называют имен этих друзей, но трудно сомневаться в том, что среди них первое место занимал Карач-мурза.

Годом позже бежал Василий Суздальский, но был пойман и «прия за то от татар великую истому». Отпустил его Тохтамыш только в 1388 году. Третьим был Родослав Ольгович: побег его увенчался успехом, но Рязанское княжество было за это наказано опустошительным нашествием татар. Александра Тверского в конце концов выкупил из Орды его отец. Тохтамыш, которому нужно было развязать себе руки для предстоящей борьбы с Тимуром, слово, данное Дмитрию, держал и Московскую землю больше ничем не тревожил, а потому последние годы княжения Дмитрия Донского прошли сравнительно спокойно. Но все же ему пришлось вести еще две войны: с Рязанью и с Великим Новгородом.

В 1385 году рязанцы внезапно напали на Коломну. Захватив город, они его разграбили, убили московского наместника – князя Александра Андреевича Полоцкого – и увели множество пленных.

Дмитрий Иванович, ввиду наступившего успокоения, большого войска в ту пору не держал и мог выставить против

Рязани лишь небольшую рать, под начальством Владимира Серпуховского. Но князь Олег Иванович, давно ожидавший случая поквитаться с Москвой, был хорошо подготовлен и в первом же столкновении разбил москвичей, которые потеряли много воинов и лучших воевод. Война продолжалась, но складывалась она явно неудачно для Москвы, и только благодаря посредничеству игумена Сергия Радонежского, сумевшего склонить Рязанского князя к миру, – ее удалось закончить вничью. Между Москвой и Рязанью был подписан вечный мир, вскоре закрепленный женитьбой княжича Федора Ольговича на дочери Дмитрия – Софье.

Но все же следствием этой войны явилось значительное усиление Рязани в ближайшие годы. Олег Иванович начал действовать более смело, полностью подчинил себе Пронск и Муром, присоединил к великому княжеству Рязанскому Елецкий удел, – отошедший от Карачевского княжества после захвата его Ольгердом, – и даже стал открыто распоряжаться в Козельске, хотя последний еще числился за Литвой. Ему же в это время принадлежала и вся Тульская область.

В 1386 году новгородская вольница, – одиннадцать лет ничем себя не проявлявшая после страшного урока, полученного от Астраханского князя Салачи, – снова появилась на реках, в московских владениях, грабя и опустошая все на своем пути. Чтобы навсегда покончить с этим злом, от которого извечно страдали мирные русские города и торговые караваны на Волге, – Дмитрий Иванович на этот раз решил сурово наказать новгородцев, которые к тому же всячески отлынивали от уплаты Москве податей и пошлин, установленных прежними соглашениями.

Зимою того же года московское войско, возглавляемое самим великим князем, вступило в новгородские земли, захватывая города и уводя жителей в плен. С новгородскими послами, дважды выезжавшими ему навстречу, Дмитрий вступить в переговоры не пожелал и подошел к самому Новгороду, основательно опустошив его окрестности. Только тут вышедшему из города духовенству и выборным новгородским людям удалось смягчить сердце Московского князя и добиться прекращения военных действий. Обязав Новгород уплатить все недоимки и решительно пресечь грабительские походы ушкуйников, взяв с него большой откуп и посадив в городе своего наместника, Дмитрий Иванович вывел войско из Новгородской земли.

В начале восьмидесятых годов улучшились отношения

Москвы с Литвой, – вернее, последняя осознала невозможность следовать по пути их дальнейшего обострения.

Князь Ягайло, бывший союзником Мамая и рассчитывавший с его помощью значительно расширить свои владения на Руси, – после победы Дмитрия на Куликовом поле очутился в тяжелом положении: теперь ему приходилось думать не о новых захватах, а о том, как бы не потерять и те русские земли, которые были захвачены его отцом и дедом. Ставка его на татар не только оказалась битой, но и обернулась против него же, тем более что с воцарением Тохтамы-ша ему самому пришлось попасть в некоторую зависимость от Орды: под угрозой татарского нашествия на Литву он вынужден был признать верховную власть великого хана и согласиться на уплату ему дани с тех отошедших к Литве русских княжеств, которые прежде были татарскими данниками.