Михаил Каратеев - Богатыри Проснулись

– Истина, государь. Почитай, вся Русь под твои стяги встала, – промолвил Боброк.

– Ну, не вся, – помрачнев, сказал Дмитрий. – Коли не говорить о Мамаевом прихвостне Олеге Рязанском, который скорее татарам пособит, нежели нам, – Новгород никого не дал, да и от Тверской земли, и смех и грех, – всего пять тысяч, с князем Холмским!

– А Кашинский князь?

– Ну, это более наш, нежели тверской.

– Был слух, в Великом Новгороде собрали нам в помощь войска тридцать тысяч и будто ведет их сюда сам посадник Иван Васильевич.

– Дорого яичко ко Христову дню… Наобещали с три ко-

Святой Стефан Пермский, родом из Устюга, – известный просветитель зырян и пермяков и первый епископ Пермский (с 1383 года). Изучив язык туземцев, он составил им алфавит, ввел у них письменность и мирным путем приобщил этот дикий край к русской культуре.

В многочисленных летописях, сказаниях и иных документах эпохи численность войска Дмитрия Донского определяется весьма разноречиво: в пределах от ста пятидесяти до четырехсот пятидесяти тысяч человек, а численность орды Мамая – от двухсот пятидесяти до девятьсот тридцати тысяч. Точно установить истину теперь, разумеется, невозможно, но при изучении и сопоставлении всех данных цифры, приведенные в этой книге, представляются наиболее близкими к действительности.

Если это войско и было собрано, то вовремя оно к Дмитрию не подошло. В летописях, подробно перечисляющих все ополчения, участвовавшие в Куликовской битве, нет никаких указаний на то, что в их числе находились новгородцы. Об оказании какой-либо помощи Дмитрию Донскому ни слова нет и в новгородских летописях.

роба, только завтра нам уже в битву идти, а где они, новгородцы-то? Знаю я их: на языке одно, а на уме другое. Небось новгородская господа так уж была бы рада, ежели бы Мамай сокрушил Москву!

– Это так. Им своя мошна всего дороже. А вот еще суз-дальцы и нижегородцы, видно, стыда не имут.

– Ну, не скажи: и воев и бояр суздальских да нижегородских у нас в войске немало, – промолвил Дмитрий, – только лишь князя нет ни единого. Отбрехались, что будут, мол, стоять ратью на своих рубежах, – вдруг-де орда повернет на их земли, как прежде случалось. Ну и пусть стоят, не надобны они нам… Чай, всем еще памятно, как воевали они на реке Пьяне!

– Истину молвил, Дмитрий Иванович! И без них управимся. Господь за нас, да и ратью мы вельми сильны.

– Сильны-то сильны, да ведь и Мамай не слаб. Эх, знать бы сейчас – какова его подлинная сила?

– Андрюшка Попов сказывал – тридцать пять темь, а Тютчев говорит, и тридцати не будет.

– Сказывают разное, а истинного счета орде, поди, и сам Мамай не знает. Но я так мыслю, что тысяч триста у него есть беспременно. Это вполовину больше, нежели у нас.

– Не в силе Бог, а в правде, Дмитрей Иванович, – сказал Бренко. – С нами молитвы угодника Сергия и помощь Святой Троицы. Да и люди наши за землю родную будут стоять крепко. Побьем мы татар, вот увидишь!

– Побьем, Миша, не можно нам не побить. Только тяжко будет, ох, тяжко! Что слез-то прольют на Руси матери и жены, оплакивая мертвых!

О, жаворонок, летьняя птица, красных дней утеха, возлети под синий небеса, обратись к стольному граду Москве, воспой славу князю великому Дмитрею Ивановичи» и брату его, князю Владимеру Ондреевичю! То не буря ли занесла соколов в земли залесския, в поле половецкое.

«Задонщина»

Утром Дмитрий собрал старших воевод и князей и выехал с ними на расстилавшееся по эту сторону Дона обширное Куликово поле, чтобы еще раз осмотреть его и дать указания – как ставить полки.

Это поле, начинавшееся верстах в двух от берега Дона, представляло собой очень широкую, – верст в двенадцать, а

местами и шире, – прогалину, с боков окаймленную лесом и длинным языком уходившую далеко на юг. В ближайшей своей части, где Дон и Непрядва охватывали его сзади широким полукругом, оно изобиловало невысокими холмами, оврагами и речками с крутыми, заросшими берегами. Дмитрий еще накануне, при первом осмотре, решил остановиться именно здесь, с чем и князь Боброк, – наиопытнейший из московских воевод, – тоже был согласен. Тут можно было удобно расположить свои войска, но особенно важно было то, что столь пересеченная местность не позволяла Мамаю сразу ввести в бой всю свою громадную орду и лишала татар возможности применять излюбленную ими тактику охватов и обходных

движений.

Теперь предстояло выбрать место, на котором выгоднее всего было встретить первый натиск татар, и, применяясь к условиям, созданным тут природой, наилучшим образом расположить свои полки. Военачальники изъездили поле вдоль и поперек, изучая характер местности, прикидывая расстояния и споря о том, как лучше использовать естественные рубежи. Каждый высказывал свои соображения и предлагал свой план, – Дмитрий внимательно слушал всех, а сам молчал, остро.поглядывая по сторонам из-под черных, сросшихся на переносице бровей. Но когда, закончив осмотр, выехали на бугор, откуда хорошо было видно все иоле, он в немногих словах изложил свой план распределения сил и точно указал, где стоять какому полку.