Юрий Петухов - Громовержец. Битва титанов

И громко выкрикнул:

— Браты, готовься к бою! Отворяй бадьи! Желоба заноси! Поворачивайся! Живей, браты!!!

Первыми Жив послал уральцев, дал им провожатым Скила да своих скрытненских шестерых с бурдюками за спиной. Ход был тесен.

— В черный вырий адский лезем, — проворчал Скил, — не иначе!

Но сиганул во мрак первым. Факелов не жгли, опасно. Прыгали один за другим — суровые, мрачные, но без страха идущие на смерть.

Айд-Полута сидел на плите пыльной, тяжело дышал. Коща все скрылись в дыре тайного хода, сказал отрешенно:

— Коли ведом лаз батюшке, каждого побьют — высунулась голова, ссекли ее, за белы руки вытащили тело, жди следующую голову.

— Не каркай! — пригрозил Жив. А сам пожалел, что не пошел первьм.

В другой ход, дальний, горный уже полдня вой за воем лезли, не одна тысяча ушла. Не задохнулись бы, думал Жив, столько люда в эдакой теснотище. Только выхода нет, иначе всех в запертой крепости побьют. Хоть и велика она безмерно, а ведь и Крон подступился с умом да с большим числом, умеет воевать отец-батюшка. Теперь Жив начинал явно ощущать — родная кровь, наверное, врали про измену матери, узнавал в себе отцовы повады, а в нем свои, упрямец, не жалеющий себя, хитроумный, напористый, ярый. Временами Жив ставил себя на его место, прикидывал то да се, и уже знал, как Крон поступит. Война не просто сечи да походы, война большая — большая игра, которую выигрывает не сильный, но умный. Крон был умен, хитер и коварен. Мало того. Крон не жалел его, как он. Жив, жалел во враге своем отца родного. Что делать… теперь назад не повернешь.

Скил бежал трусцой по подземному ходу, пока можно было бежать, топча сапогами какую-то мяг^ кую, не видимую во тьме труху, распугивая редких ленивых, раскормленных крыс. Но когда своды стали совсем низкими, пришлось сгибаться в три погибели. Последние сто шагов почти полз, лишь на минуту останавливаясь, прислушиваясь — как там задние. Говорить никак нельзя было, одно слово, один звук лишний мог стоить головы.

А когда уперся в стену холодную, сам вдруг похолодел. Неужели завал. Толкнул раз, другой… почувствовал, поддается камень. Подоспевший уралец протиснулся, помог. И почти сразу в глаза ударил слабый свет. Слава Роду! — про себя возблагодарил небеса Скил. Выполз из дыры. И понял, что находится в дремучей чаще, в буреломе диком, посреди замшелых зеленых валунов. На миг растерялся. Потом вспомнил, что Жив рассказывал, проверил себя, по коре на древах, по лишайнику север определил, обрадовался.

— Вылезай, браты, вылезай! — запричитал, за-ириговаривал, суетясь вокруг дыры.

С полсотни угрюмых разгоряченных уральцев вылезло, прежде чем он указал направление. Продирались из чащи, не щадя одеж и кожи. Те, что с горючей водой за спинами, бежали последними. А как выскочили на полянку, Скил первым нырнул на землю. Отдышался в траве, охладился, повернул голову влево… и увидал вдруг длинноусого Сугора. Тот глядел прямо в глаза, будто ждал чего-то.

— Ты еще откуда? — изумился Скил.

— Оттуда, — неспешно и степенно поведал посланник Гулева, — от самого зева веду вас, еще двое охочих наших следом идут. Как с Князем великим договорено.

Скил выругал себя мысленно. Жив ему, и впрямь, поручал слово передать семиреченцам. А он не дождался. Ну, да не страшно, сами поспели за ним.

— Хорошо след держите, — похвалил он шепотком.

— Так и сами держимся сколько времени, — подтвердил Сугор, — иначе Крон нам бы устроил веселые бега!

— Ну ладно, — заторопился вдруг Скил, — на металку верно идем?

— Верно.

— Тогда слушай. За нами первая тыща выползет. В бой не пойдет, силы неравны. Вы сразу к себе ведите, след заметайте. До ночи — еще три-четыре. А назавтра все десять обещанные будут. Только без спешки. По знаку условному, понял?

— Понял, — отозвался Сугор. И уполз.

Камнемет охраняли две сотни, запасные дружины. Пришлось поджидать растянувшихся. Зато ударили мощно. Без шума. Без криков. Побили с десяток конных, столько же пеших. Бурдюки развязанные полетели на брусья с ходу. А там и стрела огненная поспела.

Жарко полыхнуло.

Дико заржали лошади, посбрасывали седоков, прочь поскакали. Но пешцы-вои не испугались, чуть опомнились — и бросились на уральцев с мечами да копьями. Пошла сеча дикая и бестолковая. В кутерьме этой Скил со скрытненскими пожгли еще три металки. Кинулись в одну сторону, в другую отовсюду неслись Кроновы дружинники, на подмогу своим. Назад, в чащу, нельзя было бежать, выдавать лаз.