Виктор Рыбин - Великий малыш

— Граната! — обомлел Хосе, увидев в руках Четаги ребристую поверхность «лимонки».

— Корпус! Всего лишь корпус от ручной гранаты, — важно пояснил Четага, довольный, что поразил друзей своей вещицей. — Я выменял его на перочинный нож у нищего. — Мечтательно вздохнув, добавил: — Была бы целая граната...

Луис взял «лимонку» в руки.

— Тяжелая, — только и сказал.

— Дашь в лоб — и тю-тю! — присвистнул Четага.

— Смотри, как бы тебе не дали, — усмехнулся Хосе. — За эту штуку любой полицейский так наподдаст!.. А то и в тюрьму отправит...

Четага заспорил было с Виалесом, можно ли носить с собой такую «игрушку», но Луис прервал их:

— Не за тем я вас позвал, чтобы вы здесь ссорились. О завтрашнем митинге надо сообщить всем нашим в школе, пусть они придут. Скажите, что на митинге я буду выступать...

— Ты? — в один голос выдохнули Четага и Виалес.

— Да, — твердо сказал Луис. — «ДУНК» набирает силы. Пусть о нашей организации узнают все...

Хосе и Хуан переглянулись. Возразить что-либо не решился ни тот, ни другой. Выступить на митинге... Легко сказать! Захотят ли еще слушать какого-то девятилетнего мальчишку... И что же скажет Луис на митинге? А если растеряется...

— Как же все-таки с гранатой? — спохватился Четага.

Луис пожал плечами, что могло означать: прибереги, авось пригодится.

В вестибюле университета Луис столкнулся нос к носу с Роберто. Он хотел было от него увильнуть, но Роберто схватил брата за руку.

— Ты что здесь — делаешь? — спросил строго.

— То же, что и ты, — ничуть не смутившись, ответил Луис.

— У меня срочное дело.

— И у меня дело, — в тон брату ответил Луис.

Не ожидавший такого отпора, Роберто растерялся, ослабил руку. Луис рванулся и бросился к толпе, надеясь в ней затеряться. Но едва он перевел дух, следовавший за ним по пятам Четага дернул Луиса за майку.

— Смотри! — зашептал возбужденно. — Вон туда смотри, у колонны, видишь? Человек с тараканьими усами.

— Шпик! — догадался Луис.

— Я видел его в нашем районе, — тараторил Четага, не спуская глаз с усатого шпика. — Он и возле вашего дома отирался. Наверно, про Роберто вынюхивал. Твой Роберто зовет его Кукарача 13 13 Таракан (исп.). ...

Шпик, внимательно оглядывавший торопящихся в зал людей, вдруг посмотрел в сторону мальчишек. Будто почувствовал, что за ним тоже следят. Луис и Хуан, ни слова не говоря, вклинились в толпу и, отчаянно работая локтями, стали пробираться к сцене. Нерасторопный Виалес отстал еще в вестибюле. В целях конспирации он снял очки, как советовал Луис, и тотчас потерял из виду друзей. Луис оглянулся, пытаясь отыскать Хосе, но напиравший следом Четага пропыхтел прямо в лицо:

— Не останавливайся, мне кажется, он двинул за нами...

Кто двинул — шпик или Виалес, — Хуан не пояснил.

Актовый зал был полон.

Когда Луис с Четагой пробирались к сцене, выступал какой-то студент. Длинные волнистые волосы у него были подвязаны красно-черной лентой 14 14 Такие ленты, а также красно-черные нарукавные повязки обозначали принадлежность к сандинистам. . И в зале, и в вестибюле Луис уже видел парней с такими лентами. И сейчас, глядя на студента, подумал вдруг, что еще год назад за красно-черную ленту или повязку сразу могли арестовать.

Теперь же времена не те. Хотя наверняка и теперь немало в зале агентов охранки.

Рядом с трибуной стоял молодой мужчина в белой футболке и с листком бумаги в руках — ведущий митинга. Лишь только студент кончил говорить, Луис ловко вскарабкался на сцену и подскочил к ведущему.

— Товарищ Лопес! Товарищ Лопес!

— Откуда ты меня знаешь, малыш? — удивился мужчина.

— Я слышал, так называл вас студент.

— Допустим...

— Товарищ Лопес, разрешите мне выступить! — выпалил Луис. Не то от волнения, не то от духоты в зале щеки его зарделись, а на лбу засеребрились капельки пота.

— Ты... хочешь выступить?

— Да, — нисколько не смутившись, ответил Луис. — Я из района Максимо Херес, хочу выступить от имени «Движения учеников начальных классов».

— И у тебя есть что сказать людям?

— Есть.

Лопес задумчиво смотрит то на Луиса, то на зал. Потом решительно подходит к микрофону.

— Товарищи! — говорит громким, чуть хрипловатым голосом. — Среди нас присутствует юный сандинист. Он просит слово...

— Да здравствует Сандино! — в едином порыве отзывается зал, и сотни крепко сжатых кулаков взмывают над головами. — Сандино с нами! Сандино с нами!

— Говори, малыш. Смелее! — Лопес улыбнулся, дружески похлопал Луиса по плечу.