Эдмон Лепеллетье - Коварство Марии-Луизы

Первая измена – самая страшная – была со стороны Марии Луизы. Когда императрица согласилась покинуть Париж со своим сыном, она должна была сказать себе, что навсегда теряет Наполеона и французскую корону. Присутствуя в совете регентства в качестве представительницы, Мария Луиза твердо решила, что она убежит из Парижа, несмотря ни на какие советы и уговоры. Многие голоса на этом высшем собрании напоминали Марии Луизе о чести и обязанностях французской императрицы; они убеждали ее отправиться в городскую ратушу с сыном на руках, показать его народу и призвать к защите города всех, кто способен держать в руках оружие и умереть на баррикадах Мария Луиза выслушала советы и тем не менее начала готовиться к отъезду.

В восемь часов утра императрицу уже ждали запряженные экипажи. Король Жозеф успел уже скрыться под тем предлогом, что желает произвести смотр аванпостам. Больше его в Париже не видели.

Известие об отъезде Марии Луизы сильно взволновало защитников Парижа. Многие не хотели верить этому. Офицеры национальной гвардии, дежурившие в Тюильри, проникли в комнату императрицы. Мария Луиза, уже совсем готовая к путешествию, сидела в кресле и плакала. Она еле ответила на поклоны офицеров и почти не слушала их просьб остаться в Париже, хотя они уверяли ее, что будут защищать свою императрицу и маленького Римского короля до последней капли крови. В десять часов Мария Луиза сошла вниз совершенно спокойная, почти счастливая. Она чувствовала себя освобожденной и с нетерпением ждала новой жизни. Прошлого ей не было жаль, она не дорожила короной.

Маленький Римский король не хотел оставлять Францию и дом своего отца.

Мальчик ни за что не хотел сойти с лестницы, так что его пришлось насильно унести.

– Я не хочу уезжать из своего дома, – плакал маленький король, вырываясь из рук, державших его, – скоро приедет папа, я хочу подождать его здесь. Когда папы нет, я хозяин. Я хочу оставаться дома, слышите, господа? Я король и приказываю вам не уезжать. Папа накажет вас, если вы не исполните мое приказание.

Двое слуг схватили маленького короля и, несмотря на его крики, усадили в большую коляску, в которую сел также и его воспитатель.

Ребенок забился в угол экипажа, не переставая кричать:

– Папа, папа!

Десять тяжелых колясок составили печальный кортеж, медленно продвигавшийся среди молчаливой толпы любопытных в Рамбуйе, где Мария Луиза должна была быть к вечеру.

Наполеон потерял сразу скипетр, жену и сына. Императрица Мария Луиза нашла успокоение в объятиях обожаемого возлюбленного. Нейпперг торжествовал. Его ненависть к Наполеону получила удовлетворение. Мария Луиза сладко мечтала, сидя в карете; по временам на ее мало выразительном лице появлялась улыбка. Маленький Римский король перестал плакать, но на его детском личике разлилась печаль, которая навсегда запечатлелась на нем.

Наполеон во время этих событий находился в Дулеване. Он рассматривал свои карты, когда ему доложили о приходе маршала Лефевра. Император дружески принял своего старого боевого товарища и, заметив его расстроенный вид, спросил, здоров ли он.

– Да, ваше величество, я здоров, но предпочел бы быть больным, – ответил герцог Данцигский, – моя жена здесь…

– Ах, эта милая Сан-Жень! Но ведь очень хорошо с ее стороны, что она приехала навестить тебя. Герцогиня, вероятно, привезла свежие новости из Парижа? Попроси ее сейчас же прийти сюда.

– Да, она действительно привезла новости и ждет разрешения вашего величества сообщить их вам, – ответил Лефевр, после чего подошел к порогу зала и открыл дверь в следующую комнату, где на скамье сидела Екатерина со строгим, озабоченным лицом.

– Войдите, герцогиня, – любезно пригласил Наполеон, идя навстречу жене маршала, и с обычной торопливостью задал ей несколько вопросов.

Со свойственной ей откровенностью Екатерина Лефевр сообщила императору все, что считала нужным. Она рассказала, что народ настроен хорошо, но что императрицу окружают дурные люди и плохие советники. Она выразила мнение, что императору пора вернуться в Париж, если он желает спасти трон и столицу. Он должен как можно скорее успокоить патриотов, задержать неприятеля и пристыдить изменников.

Наполеон призадумался, а затем пробормотал:

– Возможно, что вы правы, герцогиня; мое присутствие было бы, конечно, полезно там; но здесь я ближе к Берлину и Вене, чем мой тесть и император Александр к Парижу. Еще одна неделя – и они в моих руках, да, в моих руках! Я хочу вернуться в Париж после победы.