Ольга Рогова - Богдан Хмельницкий

– Но, ведь, он придет ко мне с жалобою на тебя, – возразил староста. – Придет, непременно придет, – подтвердил Чаплинский, – а пан ему скажет, что ничего не знает, что это совершилось без его ведома, что казак должен обратиться в суд. А уж судом-то он со мною ничего не поделает. Конецпольский подумал и, наконец, медленно проговорил:

– Хорошо, пан подстароста, я согласен!

Чаплинский бросился было благодарить, но пан староста холодно остановил его:

– Это совершенно лишнее, пан подстароста! Во всяком случае, имей в виду, что я в это дело мешаюсь. Извини меня, – прибавил он, – я устал. Нужные бумаги мы подпишем завтра.

Чаплинский переминался с ноги на ногу.

– Что пану еще от меня угодно? – уже с некоторым раздражением спросил Конецпольский.

– Прошу прощения у пана старосты, – проговорил Чаплинский. – Не позволит ли мне пан староста взять одного из пленных татар?

– А-а! – протянул Конецпольский, – пожалуйста, хоть двух.

Чаплинский молча поклонился и поспешил к пленным. Их в это время сортировали. Предлагавших за себя выкуп было немного, остальных же распределяли в различные поместья пана, где им предстояло под надзором исполнять тяжелые домашние работы.

Пан Чаплинский подошел к управляющему и заявил, что ему дозволено выбрать себе пленного. Обойдя ряды связанных татар, он остановился на коренастом малом с диким зверским выражением лица и плутоватыми глазами. Пан подстароста знал немного по-татарски, и ему не требовался переводчик. – Есть у тебя аул? – спросил он.

– Нет, господин, – отвечал татарин, – я кочевник.

– А на волю хочешь?

Татарин ничего не ответил, весело осклабился и приложил руку к груди. Чаплинский остался доволен этим коротким разговором и велел прислать ему выбранного пленника.

По приезде домой первым делом пан подстароста послал за своим зятем Комаровским. Зять был его правой рукой во всех темных делах. Ловкий, изворотливый, смышленый, расторопный, он обладал одной только слабостью –был невоздержен на язык, любил сболтнуть. Поэтому очень серьезных дел Чаплинский ему не доверял. В коротких словах передал ему подстароста разговор свой с Конецпольским и прибавил:

– Теперь, пане, за дело; самому мне некогда, да и неловко, а на тебя я надеюсь, как на каменную стену. Живо набери народу побольше, да поотчаяннее, наших не хватит; у него там видимо невидимо крестьян насажено на земле; тут двумя тремя сотнями не отделаешься, а надо, чтобы был отряд по крайней мере в тысячу.

– Постараюсь, пан Данило, только деньжонок отсыпь на угощенье.

– Этого добра не жалко! – весело вскричал Чаплинский. – Такое имение, как Суботово, денег стоит.

Он вынул из-за пазухи заранее приготовленный кошелек с деньгами и сунул его зятю.

– Торопись, торопись, пане, разговаривать теперь некогда! – возразил он Комаровскому, когда тот хотел еще что-то спросить.

Через несколько минут по уходе зятя Чаплинский что-то вспомнил, послал вдогонку за ним слугу, но его уже след простыл.

"Экий я дурак!" – ворчал про себя Чаплинский, – "забыл самое главное: надо было несколько раз наказать этому болтуну, чтобы держал язык за зубами и не говорил, зачем нам люди нужны, а я ему ни разу об этом не напомнил. Ох, как бы не упустить нам старого Хмеля, хитер он, как лисица". Это оказалось, действительно, большой ошибкой со стороны Чаплинского.

Комаровский так был доволен, что наконец-то они получили разрешение от пана старосты доконать своего врага, наезд на Суботово представлялся ему таким законным делом, особенно под прикрытием пана старосты, что ему и в голову не приходило соблюдать осторожность. Вербуя людей в шинках и корчмах, подговаривая мелких шляхтичей, он прямо говорил им, что они с зятем идут на Богдана, что недолго казаку важничать, будет он болтаться на виселице.

– А не на виселице, так отрубят ему голову, – с уверенностью подтверждал он.

В толпе, с которою говорил Комаровский, стоял и Брыкалок в длинной монашеской рясе и в нахлобученном на глаза клобуке. В тот же день вечером он явился в Суботово. Один из слуг Богдана уже прослышал от своего знакомого, что зять, пана подстаросты собирает зачем-то отряд, но зачем именно – он не мог объяснить своему хозяину.

– Видно опять татары появились! – в раздумье сказал Богдан.

– Какие новости, Брыкалок? – спросил он вошедшего к нему запорожца.

– Зять пана подстаросты собирал сегодня людей на площади, – ответил тот, почтительно кланяясь.