Иозеф Томан - Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры

О час, влачащийся безрадостно, о туча тоски, окутавшая мысль, подобно тому, как поля окутывает дым сражений!

Багровая вечерняя звезда — око девичье, серп месяца напоминает улыбающиеся уста. Тополя у реки — как аллея крестов и свечей, по которой прошла она.

Пылайте, дымные факелы, гори, пламя свечей, летите в облаках, огненные кони, и подайте мне знак, когда остановитесь над той, кого я ищу!

Третий час по заходе солнца в Белую субботу, и люди, которым был возвращен спаситель из гроба, садятся после поста к тучным блюдам.

Сеется мелкий, теплый дождик, капли звенят о водную гладь. Гвадалквивир стремится, бурный, вздувшийся от весенних горных вод. Расправляет плечи река, и ладони ее лепят форму берегов.

Мигель сходит к самой воде, погружает в нее горячие руки.

Горе мне — не нашел я ее в процессии. Горе мне — не увел ее сразу. Но я найду ее! Севилья не так велика, чтоб я не мог отыскать ее. Но что, если она чужая в городе?

Что творится со мною? Не сплю и не бодрствую. Существую и нет. Шатаюсь, словно в груди моей зияет кровавая рана. Гашу свет, призываю тьму. Но тьма меня душит, и я зажигаю огонь. Каким стал я безумцем! Нет, нет. Я должен хотя бы увидеть ее. Но кто скажет мне — где искать?

Тихий смех отвечает ему с реки, сливаясь с мерными всплесками весел. В нескольких локтях от Мигеля качается челн, и в нем — угловатая тень человека.

— Я! — доносится голос с реки. — Я открою тебе все, что ты хочешь узнать, и дам все, что ты желаешь иметь. Я, Мариус.

Лодка приблизилась.

— Войди в мой челн.

Мигель прыгнул в лодку, сел. Напротив него серым пятном — узкое, бледное лицо с чахлыми усами и растрепанной бороденкой. Тонкие губы, костлявые руки — и полыханье безумия в светлых глазах.

— Кто ты? — спрашивает Мигель.

— Ты ведь слышал — Мариус, — отвечает костлявый. — Владыка земли, огня, воды и воздуха. А ты, судя по тем причитаньям, что ты бросал реке, бедняк. Доверься мне, открой, что тебя мучит.

— Я ищу девушку, которую впервые увидел вчера, но она исчезла в толпе.

— Какой цвет был в то время вокруг?

— Желтый. Свет свечей.

— Дурной знак. Зародыш гибели при самом рождении. Но и здесь я сумею помочь. Я отведу тебя к ней.

— Ты, лодочник? Ты знаешь ее?

Мариус начал грести по течению. Наклонив остроконечную голову, тихо произнес:

— Я знаю все. Был бы живой, как ты, не знал бы ничего.

— Был бы живой? — недоуменно повторяет Мигель. — Не понимаю…

— Я общаюсь только с мертвыми, — говорит костлявый. — Тень есмь и обитаю меж теней. Душа без тела или тело без души — как тебе угодно. Но владениям моим нет границ, и власть моя беспредельна.

Мигель вздрогнул.

Тишина, лишь дождь барабанит по реке.

— Куда ты везешь меня, Мариус?

— Не бойся ничего, — отвечает тот. — Я везу тебя под знаком креста. Везу к женщине, которую ты ищешь. Она станет твоей добычей, а ты будешь добычей ее.

— Не понимаю…

— Ты любишь эту женщину?

Мигель, не отрывая взгляда от водной глади, невольно отвечает утвердительно:

— Люблю. — Но тотчас споткнулся об это слово: — Не знаю. Любовь?..

— Ложе любви и смертное ложе выглядят одинаково.

— Любовь? — мучит Мигеля незнакомое понятие.

— Любовь? Смерть сидит на ее плечах, едва она расцветет.

И еще говорил Мигель неуверенно о любви, а Мариус, отвечая ему, говорил о смерти.

Тогда Мигель поднял голову и понял, что он в руках сумасшедшего.

Не важно. Не добром, так силой заставлю его высадить меня на берег.

Но безумный гребец сам уже направляет свой челн к берегу.

Вышли.

Безумный взял Мигеля за руку и повел.

Они идут улочками меж высоких садовых оград, шуршит мелкий дождичек, плещет о листья.

— Мы идем искать ее? — спрашивает Мигель.

— О, искать… Искать — вот смысл жизни. Найти — счастливая случайность. Потерять, что нашел, божья кара.

Подошли к чугунным воротам.

— Вот цель твоего пути, кум, — говорит Мариус.

— Кладбище? — ужаснулся Мигель.

— Здесь собирается вся красота мира. Здесь собрано все прекрасное. — И безумный разразился скрипучим смехом.

Он потащил Мигеля за собой по дорожкам меж крестов, у подножий которых мерцают огоньки лампад.

— Твоей красотки тут еще нет, но могила готова. Пойдем, покажу тебе. Подожди ее здесь…

— Сумасшедший! — крикнул Мигель, отталкивая Мариуса. — Пусти меня и радуйся, что я не проткнул тебя шпагой, чтоб ты сам свалился в могилу!

И Мигель бежит прочь. Выбегает из кладбищенских ворот и слышит позади себя глухой крик: