АБ МИШЕ - ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ

Вопль в пустоту.

Коррида, думал Зигельбойм. Союзники-тореадоры, бык фашизма, истерия толпы. Кому дело до распотрошенной лошади на краю арены?..

Сам в глухом одиночестве, он остриями нервной боли ощущал изоляцию тех, в Варшаве, их отрезанность, их замкнутость в капкане.

“Варшава, 28 апреля 1943. Стем. <...>Для Зигельбойма и Шварцбарда. Девятый день гетто Варшавы героически борется. <.„>Против 40 000 евреев применяется артиллерия, огнеметы, зажигательные бомбы... Минами подрываются опорные пункты. Гетто в огне... Женщины и дети сгорают заживо. <...>Боевики яростно воюют. <...>Потери немцев - около 1000 убитых и раненных. <...>Именем миллионов уже замученных евреев, именем ныне сжигаемых и убиваемых, именем героически борющихся и всех нас, к смерти приговоренных, обращаемся ко всему миру:

Пускай уже сейчас, а не в туманном будущем, союзники отомстят кровожадному врагу - способом, понятным для всех как возмездие.

Пускай самые близкие наши друзья наконец уяснят себе меру своей ответственности перед лицом беспримерного, творимого над целым народом, гитлеровского злодеяния, трагический эпилог которого сейчас разыгрывается. Пускай богатырский, исключительный в истории порыв смертников гетто подтолкнет, наконец, мир к поступкам, соответствующим значению момента.

Березовский, Боровский”.

Где он, Красный Крест, где папа римский, где союзные державы с их военной мощью? Несколько русских налетов на Варшаву в сорок втором и в мае сорок третьего года не выявили своей связи с гетто даже сброшенными четырнадцатого мая листовками - какое уж тут “понятное для всех возмездие”! Нет, не дотягивались руки союзников ни мстить, ни спасать, ни хотя бы из военных соображений помочь тому, кто бьет по тылам врага. Похоже, никто не хотел с евреями даже общих врагов иметь. Зигельбойму припомнилось, как в начале восстания гетто сорвалась попытка евреев освободить узников тюрьмы

Павьяк: многие польские заключенные отказались: “Свободу хотим по закону, от немцев, а не из еврейских рук”. Гордая дурь антисемитов! На евреях прирабатываются жернова для всеобщего обмолота - неужели неясно умникам, вершащим мировую политику? Впрочем, они говорят, что понимают. Говорят, что осуждают. Говорят, что покарают. Говорят, говорят, говорят... А слова цены не имеют, думал Зигельбойм.

Слова имеют цену, думал Зигельбойм. Когда орган польских националистов “Варшавский дневник” 17 октября сорок второго года пишет “вечными врагами Польши являются еврейство, масонство и тайная немецкая агентура”, когда первомайский номер газеты “Польша победит”, посочувствовав евреям, тут же подчеркивает “глубокие общественно-политические разногласия” поляков и евреев - эти слова подпольной польской прессы имеют цену. Их цена - еврейское отчаяние одиночества. Их цена - взлет убийственной ненависти к евреям. Их цена - три реакции поляков на уничтожение евреев: содействие, противодействие и бездействие. Не так ли и все человечество перед лицом Зла расслаивается на злодеев, праведников и умывающих руки? - мог усмехнуться Зигельбойм. - Гигиена эгоизма.

В день начала восстания, 19 апреля, фашиствующий польский орган “Редут” облил клеветой евреев и “жидокоммунию”. (Еще будет: “Информационный бюллетень” АК 27 мая похвалит за вооруженную борьбу “граждан гетто, ранее чуждых нам” и отметит, что только воюя “евреи очистились перед историей”. Еще будет: погибшего еврейского боевика Михала Клепфиша спустя год польский генерал Сосновский посмертно наградит серебряным крестом “За воинскую доблесть” и националисты обвинят генерала в “профанировании высшего польского ордена”. И еще будет в августе сорок четвертого варшавское восстание и выйдут из укрытий воевать вместе с поляками немногие уцелевшие бойцы гетто и будут их уничтожать националисты из числа польских повстанцев. Один отряд АК освободит из лагеря на Гусиной улице триста сорок восемь евреев, а другой отряд АК станет этих евреев мучить и убивать).

Зигельбойм мог прочесть также нелегальную газету “Польша жива” от первого мая. Там восстание в гетто называлось “инцидентом” и говорилось: “нам эти дела совершенно чужды”. Замечательные слова! Чего после них стоил последний крик евреев Лондону: “Героическая борьба гетто имеет еще несколько опорных пунктов. <...> Потрясающие зверства немцев. Множество евреев сгорело живьем. Тысячи расстрелянных... Немцы жгут поочередно блоки домов... <...> Вырвавшихся из гетто хватают и расстреливают на месте. Боевая Организация Евреев по-прежнему в гетто. Эпопея его героизма приближается к концу. <...> А мир свободы и справедливости молчит в бездействии. Поразительно. <...> Телеграфируйте немедленно, что сделали. Ждем финансовой помощи для остатков спасающихся”.