Merlin - Olivier

Исторической правды для следует особо подчеркнуть такой момент. Анатолий Николаевич затеял данное мероприятие вовсе не для того, чтобы потешить свою гордыню и/или каким-то образом продемонстрировать свое превосходство перед соседями. Он затеял званный обед исключительно с целью порадовать друзей и приятелей-соседей. И в самом деле, никто из присутствующих не почуствовал для себя ни малейшего морально ущерба — все присутсвующие на празднике радовались происходящему наравне с хозяевами. Все это произошло потому, что продекларированные позднее и в совсем другой стране лозунги «свободы, равенства и братства» для русских дворян были образом жизни и впитывались с молоком матери. Все, абсольтно все дворяне были равны и свободны, и относились друг к другу совершенно по братски (ну, по крайней мере большинство из них). Все имели равные права. И когда, гораздо позднее, сын дворянки (рядовой дворянки, если можно так выразиться), встал на путь террора и стал государственным преступником, она без тени сомнения отправилась на встречу с высшим, если так можно сказать, дворянином Империи — на встречу с царем, и царь принял ее — без предварительной записи, без унизительных переговоров с мелкими клерками в канцелярии. Принял потому, что все дворяне — равны и свободны. Сына-преступника правда все же казнили — но лишь потому, что равные в правах равны и в обязанностях. Но это так, к слову.

Сам же Бабынин А. Н., получив от француза заказаный праздник, решил, что жизнь на этом не заканчивается. А поскольку в целом жизнь в провинции, да еще в деревне, довольно однообразна и скучна для человека образованного, отставной поручик подумал о целесообразности внесения разнообразности в окружающую действительность путем периодического повторения (а при возможности и улучшения) банкетов, аналогичных прошедшему. Имея твердые моральные устои и помня об обещании отправить французишку домой (самим иноземцем не понятому и не воспринятому), Анатолий Николаевич решил дополнительно пообщаться с молодым кулинаром насчет возможности дальнейшего сотрудничества. Пригласив отдыхающего от забот шефа к себе в кабинет, он первым делом выдал обалдевшему от неожиданности юноше пятьсот рублей в золотых полуимпериалах в качестве платы за доставленное удовольствие. Кстати сказать, сумма была воистину неимоверная — годовой оклад жалованья придворного камер-юнкера составлял сто пятьдесят рублей. А выдав премиальные, обрисовал юнцу текущее состояние дел в мире. Объяснив, что в Европе продолжается война и приятных видов на рост урожаев, надоев и уловов не имеется, обрисовав возможное печальное воздействие на организм одинокого юного индивидуума внешних грубых сил в лице расплодившихся в Европах банд головорезов и дезертиров, Бабынин предложил гастрономическому светилу за астрономическую оплату продолжить деятельность на ниве кулинарии в спокойной и мирной российской глубинке. Отныне и вплоть до наступления эпохи всеобщего мира и спокойствия. Не лишенный воображения юноша, окинув мысленным взором возможные альтернативы своего жизненного пути, был вынужден признать оптимальность именно бабынинского маршрута. А особо оговоренная свобода как действий, так и передвижений в наступающую эпоху кулинарного ренессанса лишь добавила дополнительной приятности грядущей и без того счастливой жизни бывшего «любимого повара маршала Мюрата».

Проведенный банкет обошелся среднерусскому помещику в изрядную копеечку. Даже если не учитывать пятисот рублей, выданных виртуозу котла и сковородки в качестве премиальных, только прямые расходы на продукты, посуду и напитки, потраченные в ходе предварительных экспериментов и собственно во время банкета, превысили четыре тысячи рублей. Более тысячи рублей составила неполученная прибыль из-за того, что крестьяне собственно крестьянским трудом не занимались. А для сохранения поголовья деревенского населения пришлось дополнительно выделить семьсот сорок три рубля серебром для закупки традиционных крестьянских кормов на зимний период. Однако обвинять помещика в мотовстве было бы не совсем верно. Прежде всего, деньги (при их избытке) можно и должно тратить на удовольствия. Но главное — уже на подготовительном этапе Бабынин интуитивно почувствовал наличие возможности возврата вложенных средств. И первой ласточкой, возвестившей о начале эпохи самоокупаемости кулинарного стартапа, стало письмо графа Панина. Старый граф, неожиданно открывший для себя соленые огурцы, возжелал обеспечить себя данным продуктом на постоянной основе. С этой целью он прислал Бабынину запрос о возможности продажи ему того самого мужичка, что прислуживал графу за столом. Мужичок не самых богатырских кондиций в роли простого крестьянина стоил, по рыночным расценкам того времени, от силы рублей в десять-двенадцать вместе с семьей (женой и парой детишек). Однако выступая в качестве специалиста по выращиванию и засолке огурцов, он переходил в совершенно другую ценовую категорию. Сам же Панин, явно желающий зполучить специалиста как можно раньше, даже не уехал к себе в Петербург, а остановился в Смоленске с целью как можно скорее закончить торговые переговоры. И в результате всего через неделю после памятного всем праздника одна из изб в деревне Бабынино утратила жильцов, а владелец деревушки стал богаче на триста рублей серебром.