Олег Михайлов - Александр III - Забытый император

Очевидно, письма подействовали. Впрочем, скорее всего и сам Александр III посчитал, что перегнул палку. Он отправил к Скобелеву гоффурьера просить генерала к завтраку на следующий день. Не найдя Скобелева у себя, гоффурьер узнал, что тот отправился ужинать к своей сестре княгине Белосельской-Белозерской. Он появился у княгини и доложил генералу о приглашении его величества. В присутствии хозяев Скобелев позволил себе ответить:

– Вы видите, я в штатском… Я имею высочайшее разрешение на отпуск за границу… Через несколько минут я еду на вокзал… Я очень огорчен, но вынужден отказаться от приглашения.

А дальше – больше.

В Париже Скобелев встретился с депутацией студентов-славян и произнес горячую речь. Она была выдержана в самых резких антигерманских тонах, что, конечно, очень льстило не только славянскому миру, но и Франции.

«Если вы хотите, – говорил Скобелев, – чтобы я назвал вам этого чужака, этого самозванца, этого интригана, этого врага, столь опасного для России и для славян, я назову вам его. Это – автор „натиска на Восток“, он вам всем знаком – это Германия. Борьба между славянами и тевтонами неизбежна. Она даже очень близка. Она будет длительна, кровава, ужасна, но я верю, что она завершится победой славян…»

На другой день французская печать широко растиражировала речь знаменитого русского генерала. Между строк можно было угадать и то, о чем тогда же Скобелев писал Ивану Аксакову:

«Я вам скажу, я открою вам, почему Россия не всегда на высоте своих патриотических обязанностей вообще и своей славянской миссии в частности. Это происходит потому, что как во внутренних, так и во внешних своих делах она в зависимости от иностранного влияния. У себя мы не у себя . Да! Чужестранец проник всюду. Во всем его рука. Он одурачивает нас своей политикой, мы жертвы его интриги, рабы его могущества. Мы настолько подчинены и парализованы его бесконечным, гибельным влиянием, что если когда-нибудь, рано или поздно, мы освободимся от него – на что я надеюсь – мы сможем это сделать не иначе как с оружием в руках! »

Прочтя в газетах речь Скобелева, русский посол в Париже князь Орлов пришел в ужас и немедленно отправил Гирсу телеграмму:

«Посылаю вам почтой речь генерала Скобелева с кратким донесением. Генерал этот в своих выступлениях открыто изображает из себя Гарибальди. Необходимо строгое воздействие, чтобы доказать, что за пределами России генерал не может безнаказанно произносить подобные речи и что один лишь государь волен вести войну или сохранять мир».

По высочайшему повелению Скобелев был экстренно вызван в Петербург. 11 февраля 1882 года он выехал из Парижа; в тот же день князь Орлов направился в Берлин…

– Кем желает быть этот Скобелев? – говорил Александр Александрович своей Минни. – Хочет стать Гарибальди, как докладывает князь Орлов? Но итальянский революционер сражался с французами и австрийцами и никогда не метил занять трон короля Виктора-Эммануила. [144]А Гарибальди наш?..

Граф Петр Александрович Валуев, неожиданно для себя выбранный в старшины Английского клуба, приехал туда обедать в полуфраке, или визитке.

Мужчины (женщин в Английский клуб не принимали) очень дорожили званием члена Английского клуба. Когда у одного дворянина спросили, что он считает в жизни самым важным, тот ответил: «Получить повышение по службе, выгодно жениться и стать действительным членом Английского клуба». Иным претендентам на членство приходилось ждать по десять – пятнадцать лет. А вот вылететь из клуба было очень легко – за неуплату карточного долга, пьянство, дебоши и вообще за недостойное поведение.

Многих привлекала возможность играть в азартные игры, которые официально были разрешены только в Английском клубе. Но еще больше манило общество: здесь собирались самые влиятельные лица, от которых зависело едва ли не все. Обсуждались и самые свежие политические новости, которые излагались нередко точнее, чем в «Правительственном вестнике». Недаром по гостиным ходила крылатая фраза: «Вчера об этом говорили в Английском клубе…»

Валуев был несколько удивлен, когда, попросив разрешения, к нему за столик подсел генерал Скобелев. «Я теперь отставной козы барабанщик, – с грустью подумал он. – И к чему я знаменитому генералу, да еще другу камарильи – графа Игнатьева и Аксакова?»

– Вы газгешите мне, ггаф, быть с вами совегшенно откровенным? – сказал Скобелев, чокаясь за закуской английской горькой.