Амиран Урушадзе - Кавказская война. Семь историй

Дагестан тем временем стал мишенью для кызылбашского войска Сефевидов. Горцы сопротивлялись отчаянно. Но силы оказались не равны: горцам пришлось признать себя вассалами шаха. Однако зависимость эта являлась скорее номинальной. Горцы признали шаха верховным правителем, но на деле экономически и политически оставались независимыми. И в условиях постоянной политической турбулентности пользовались любым счастливым случаем, чтобы объявить себя свободными.

Стремясь сохранить политическую независимость и просто выжить в водовороте ирано-турецкого противостояния, горец обращает свой взор к северу. Туда, где крепнет и набирает силу Русское государство, готовое вмешаться в борьбу за Кавказ.

В 1550-х годах столицу России начинают регулярно посещать посольства различных северокавказских обществ и владений. Западные черкесы, кабардинцы, подданные тарковского шамхала и тюменского хана ищут поддержки у Ивана IV Грозного, сокрушившего Казанское (1552) и Астраханское ханства (1556).

Чтобы попасть ко двору русского правителя, горец должен был совершить длинный и многодневный путь. Точных данных о маршрутах северокавказских посольств и времени их пути у нас нет. Горцы не составляли записок о своих путешествиях. Но в качестве аналогии можно привести хронологию перемещений по оси «Москва — Кавказ» европейских посланников, которые оставили письменные свидетельства. Так, посол шлезвиг-голштинского герцога Фридриха III Адам Олеарий отправился в 1636 году с дипломатической миссией к царю Михаилу Федоровичу, а затем к иранскому шаху Сефи I. 30 июня 1636 года посольство покинуло Москву. В Иран Олеарий двигался по рекам Москве, Оке и Волге. Достигнуть Астрахани немецким послам удалось аж через 77 дней, 15 сентября 1636 года.

Посланники северокавказских владетелей могли воспользоваться и волжским путем. Однако в любом случае дорога к аудиенции русского царя занимала около двух месяцев.

Большой политический резонанс имело кабардинское посольство 1557 года. В Москву его отправил верховный князь Кабарды Темрюк Идаров. Возглавил депутацию князь Канклыч Кануков. Какой могли увидеть тогдашнюю Москву кабардинские посланники? Вероятно, они были поражены размером города. В Кабарде, в отличие от Дагестана, не было крупных поселений с большим числом жителей. Москва же и по европейским меркам считалась весьма крупным городом. Обширность русской столицы впечатляла гостей из Германии, Польши и других стран Старого Света. Александр Гваньини, уроженец Вероны, служивший Речи Посполитой, составил «Описания Московии». Из него узнаем, какой иноземцу казалась русская столица во второй половине XVI века: «Город Московия выдается значительно на восток, весь деревянный, довольно обширный, и если смотреть на него издали, он кажется обширнее, чем есть на самом деле. Причина в том, что сады и дворы при каждом доме и широкие улицы придают городу большой простор и ширь. Кроме того, за городом вытянулись длинным рядом, образуя широкие улицы, дома ремесленников, имеющих дело с огнем; они перемежаются лугами и полями. Таким образом, огромный город кажется обширным сверх меры».

С чем ехали послы Темрюка Идарова? Они везли предложение о союзе и совместной борьбе с мусульманскими державами и взявшими их сторону северокавказскими владетелями. Союз был выгоден обоюдно. Кабардинцы могли рассчитывать на военную помощь войск Ивана IV, обученных «огненному бою», а русский государь продолжил бы расширять свое политическое влияние мирным путем.

Каков был текст Русско-кабардинского договора, заключенного в 1557 году, нам доподлинно неизвестно. Чтобы судить о его содержании, возьмем за аналог текст «шертной записи» (шерть — от арабского «соглашение, условие») 1588 года, когда кабардинцы принесли присягу уже наследнику Грозного, Федору Ивановичу. Тогда черкесские посланники «бити челом, чтоб их государь пожаловал, взял под свою царскую руку и держал их под своею царскою рукою в своем государеве жалованье во обороне от их недругов по тому ж, как их жаловал, держал под своею царскою рукою отец его государев блаженные памяти великий государь царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси; а они государю учнут служить всякие государевы службы, где государь велит, а к иному государю, к Крымскому и к Турскому и к Шевкальскому, не пристанут».

«Всякие государевы службы» были делом опасным. Уже в 1558 году черкесы приняли активное участие в Ливонской войне, развернувшейся в Прибалтике. Военный историк и «летописец Кавказской войны» Василий Потто писал, что кабардинцы отличились «при взятии города Мильтена и, в особенности, при осаде города Дерпта, под которым они совместно с русскими войсками наголову разбили немецкую конницу, пытавшуюся сделать вылазку из города».