Семён Цвигун - Мы вернёмся (Фронт без флангов)

Силами танкового и моторизованного полков Оберлендер перерезал все выходящие из лесов и ведущие на восток дороги. На склонах высоких холмов расставил артиллерийские батареи с таким расчетом, чтобы они держали под огнем основные выходы на юг. С севера сосредоточил пехотный полк. Прибывшие отряды СС сконцентрировал на западной стороне лесных массивов, поставив перед ними задачу – прочесать лесные участки, примыкающие к грунтовым дорогам. Авиационный полк, прибывший в его распоряжение из дивизии генерала Шранке, должен был осуществлять воздушную разведку и немедленно наносить бомбовые удары по обнаруженным скоплениям противника. Со всеми этими частями Оберлендер установил надежную радиосвязь и обусловил сигналы начала операции.

Свой командный пункт Оберлендер перенес на высоту, господствовавшую над лесом. И после того, как лично убедился, что в бинокль хорошо просматриваются выходящие из леса на юг и восток дороги, доложил фон Хорну о готовности в любое время приступить к операции. В связи с тем, что погода неожиданно испортилась и исключала действия авиации, командующий армией отложил карательную операцию на сутки.

Гестапо приступило к выполнению очередного плана мероприятий по очистке города от неблагонадежных.

Всю ночь отряд Млынского продвигался на восток. На рассвете подошел к небольшой деревушке, прижатой лесом к живописному озеру, – начальная школа, несколько десятков деревянных домиков да четыре кирпичных, в которых до войны размещались контора, общежитие и столовая леспромхоза.

Директора и многих работников леспромхоза призвали в армию еще в первые дни войны. "Соседи", как здесь называли пришлых рабочих, разошлись по домам. Дед Матвей, родившийся в этой деревушке, по собственному почину охранял ночами с неразлучной берданкой имущество леспромхоза, как он говорил, головой отвечая за него.

Немцев здесь еще не было. Вначале жителям рассказывал о боях громкоговоритель, установленный на здании конторы, но он давно замолчал, и почтальон перестал носить газеты, письма. Деревеньку словно стеной отгородило со всех сторон от всего мира.

Отряд Млынского встретили с радостью – не терпелось узнать последние новости – и с тревогой: отряд пришел с запада.

Млынский принял меры по обеспечению безопасности отряда. Бойцам, не занятым в разведке и боевом охранении, дал отдых.

Штаб разместился в конторе, раненых устроили в школе, бойцы заняли здание общежития. Заработали столовая, баня. Красноармейцы получили возможность помыться, привести в порядок одежду, отдохнуть, подкормиться. Продовольственные запасы леспромхоза, сбереженные дедом Матвеем, оказались кстати. А тут еще жители деревеньки понанесли свое: свежий хлеб, сало, дымящуюся картошку. Ее варили женщины в больших котлах на берегу озера.

Женщины и девушки старались одна перед другой. Вытаскивали из погребов запасы продовольствия, стирали красноармейцам насквозь пропотевшее белье, чинили давно не сменяемое летнее обмундирование, основательно поистершееся.

Расспросам не было конца. А что на фронте делается?.. А почему отступают наши?.. Не видели ли случайно моего где? У него приметная личность: усы, как у запорожского казака… А моя фамилия Гарпун. Не часто услышишь такую. Может, Ивана моего, Гарпуна, где бачили? Усов у него, правда, нету, а так здоровый и ростом – во…

Женщины вытирали скупые слезы – повыплакались уже, проклинали Гитлера, что нарушил такую уже совсем налаженную жизнь, и снова спрашивали, расспрашивали. Бойцы снова и снова заверяли, что они обязательно вернутся с Красной Армией, что против немца поднялся весь народ, и определенно фашисту будет березовый крест…

Около бойцов вертелись ребятишки, выклянчивая красные звездочки. Счастливцы цепляли их на грудь, безжалостно дырявя рубашки и совсем не боясь, что отругает мать, бабушка. А так как на всех не хватало, оставшиеся без звездочек предлагали счастливцам в обмен самое дорогое, что имели, – перочинные ножи, бабки…

Зиночка, не теряя времени, принялась за раненых. Ей помогали учительница Мария Ивановна, располневшая не по годам, ее дочь Надя – красивая, черноглазая, хорошо сложенная девушка, вездесущий дед Матвей.

Раненых накормили, обмыли, перевязали – жители повытаскивали из сундуков простыни, Надя и дед Матвей конторскими ножницами резали простыни на бинты, Зиночка и Мария Ивановна тут же пускали их в ход.

Когда раненых перевязали, накормили, Мария Ивановна и Надя уговорили Зиночку пойти к ним. Зиночка поначалу колебалась, но не устояла перед настойчивой просьбой и решительным хором подопечных: