Семён Цвигун - Мы вернёмся (Фронт без флангов)

Млынский сел.

– Ну как, друзья? Как скажете, так и решим… Ну что же вы молчите?.. Ну, родные мои… Тогда считайте, что вопрос решен! – И сухо, официально: – Капитан Серегин! Пригласите красноармейца-добровольца Алексея Горецвита, Мишутку и мичмана Вакуленчука.

Подробно рассказав, что и как надо сделать, Млынский поцеловал Мишутку, обнял Алешу.

– На тебя надежда, Алеша.

– Да вы не сомневайтесь, товарищ майор. Проскочим! Пошли, Мишутка.

– Куда пошли? – спросила Зиночка, схватив Мишутку. – Она неслышно вошла в комнату вместе с Оксаной. – Не дам! Лучше меня пошлите! Он же совсем ребенок. Понимаете – ребенок! Сердца у вас нет!..

– Меня пошлите с Алешкой! – решительно заявила Оксана. – Я здешние места хорошо знаю. Алешка, ну скажи, что я пойду с тобой. Алешенька…

– Куда это ты пойдешь? – с порога сказала Ульяна. И к майору, размахивая рукой: – Дочку отсюда никуда не пущу! Она, козыня, не понимает, что немцы набросятся на нее, как мухи на мед, до смерти замучают. Им что до девичьей чести! Если уж куда надо пойти, меня пошлите, меня. Я вам что угодно выведаю – у меня во всех селах приятельницы есть.

– Тихо! – взмолился Млынский. – Вы, Зиночка, занимайтесь своим делом. Вы, Оксана, если не возражаете, зачисляетесь в отряд, поступаете в распоряжение Зиночки – ухаживать за ранеными. Согласны?

– Но…

– Согласна! – ответила за Оксану Ульяна.

– Красноармеец Алексей Горецвит, красноармеец Михаил, мичман Вакуленчук, выполняйте задание!

– Есть выполнять! – бойко ответил Алеша. Вскинул на плечо котомку, взял за руку Мишутку.

Следом вышли Вакуленчук, Зиночка, Оксана. Тетку Ульяну Млынский попросил задержаться.

Зиночка подняла Мишутку.

– Береги его, Алеша. Он совсем еще ребенок.

– И вовсе не ребенок – разведчик я, – горделиво произнес Мишутка. – Да зачем плакать, мама Зина?

– А ты что не поцелуешь меня, Оксана, на дорогу?

– А ты, думаешь, струшу? – И Оксана обняла, поцеловала Алешу в губы. – Алешенька мой!.. – заплакала она.

Алеша и сам готов был зареветь. Он-то хорошо понимал, какое опасное это задание. Страшновато было, но и гордился, что командир отряда доверился ему. "Обойдется", – утешал он себя.

…Млынский долго беседовал с теткой Ульяной. После разговора она быстро собралась в путь-дорогу. Взяла плетеную сумку, положила в нее кое-что из старой одежды. В руках – посох. Провожавшему ее Алиеву тихо сказала:

– Если немцы меня изничтожат, о дочке позаботьтесь. Одна она у меня…

– Себя берегите, а о дочке не беспокойтесь. В обиду никому не дадим. Поосторожнее, прошу вас…

И только сейчас Млынский получил возможность час-другой отдохнуть. Прилег на диван, думал, сразу уснет – не получалось. Глаза закрыты, а отчетливо видится Мишутка – улыбающийся, радостный, что идет в разведку. Явно напускает на себя веселость Алеша, а нет-нет бросит тревожный взгляд… "Папа, иди домой, папа…" – А это Володька! Как Мишутка на него похож!.. А это кто вошел в комнату? Матвей Егорович, Максимов, Тоня. "Проститься зашли", – говорит дед Матвей. "Посидим перед дальней дорогой", – предлагает он, Млынский. Угощает чаем. Максимов, отпивая чай, благодарит за братскую помощь. "Это наш долг", – шепчет он, Млынский. А дедушка Матвей подкручивает усы, спрашивает: "А мне, товарищ командир, куда прикажешь возвращаться после выполнения твоего поручения, а?" Млынский подходит к деду, кладет руки на его худые плечи, а губы шепчут: "Дорогой ты наш отец Матвей Егорович. Мне очень жаль с вами расставаться, но нет в отряде другого человека, который бы так хорошо знал места, где сейчас трудится капитан Афанасьев с разведчиками. Вам и вынуждены поручить это ответственное задание. Знаем, что выполните его хорошо. И оставайтесь в разведывательной группе Афанасьева. Называется она – "Пламя". Сердечные там люди, пламенем горят их сердца. Отряд же будет прорываться через линию фронта. Живы будем – обязательно увидимся. Сроднились мы, дорогой Матвей Егорович". А дедушка Матвей почему-то хлюпнул носом, скрутил преогромную козью ножку, сказал на прощанье: "Ты ента того, командир, сделай так, чтобы вернуться живым. И не сердись на деда Матвея, ежели что не так. Ждать буду, командир. Так вернешься?.." "Вернусь!" – вслух произносит Млынский и открыл глаза.

В комнате никого. Нет, не уснешь! Пригласил сержанта Бондаренко:

– Не забыли немецкий язык?

– Нет, товарищ майор. Владею им уверенно, как и раньше.

– Как вы посмотрите, если мы направим вас в гости к немцам?