Александр Марков - Гроза над Цхинвалом

– На проводе, – сказал Комов, поднося трубку к уху.

– Вы где? Евгений сообщил, что вас откопали…

– Абсолютно верно. Все отлично. Мы на центральной площади. Кое-что снимаем на всякий случай. Вдруг вы чего захотите.

– От тебя? – в голосе директора новостей слышалось удивление. – Нет уж, дорогой. Хватит! От вас требуется только одно – вернуться. Можете прямо сейчас возвращаться.

– Так быстро не сможем. Надо еще вещи забрать, а там посмотрим.

И подумал, что заявление насчет вещей – неоправданный оптимизм. Судя по всему, уцелевшие дома можно по пальцам пересчитать.

– Ладно, – неохотно согласилась Москва. – Но ни во что не ввязывайтесь. Закончилась ваша командировка, все!.. Говоришь, вы на центральной площади находитесь?

– Да.

– Там группа Ильичева должна быть где-то поблизости. Они сегодня утром в Цхинвал приехали. Я ему номер твоего телефона дал. Он не звонил?

– Нет еще.

– Позвони ему сам. Там и «тарелка» наша есть – передай, что считаешь нужным. Сориентируйтесь с Ильичевым, чтобы не дублировать друг друга. Во Владикавказ вас ребята подбросят.

– Хорошо. Ладно, до связи.

– Приезжай скорее. Удачи!

Индикатор зарядки батареи стремительно катился к нулю. Скоро трубка начнет жалостливо попискивать, требуя кормежки, но подкормить ее нечем и негде. Комов все еще держал телефон в руках. И он о себе напомнил. Номер звонившего был московским, но незнакомым.

– Стой на месте, я тебя сам найду, – в трубке звучал голос Ильичева, – давай ориентиры.

– Здание Парламента видишь?

– Конечно.

– Если стоять к нему лицом, то мы с левой стороны, возле столбов. Сейчас на газон встану, чтобы ты меня лучше видел.

Встать Арчил не мог. Он с ужасом смотрел на свои распухшие, в кровь разбитые и стертые ноги. В ботинки их нипочем не затолкаешь. Любое движение отдавалось в ступнях острой болью. Вот дурак! Ну почему сразу не сказал Ворону, что обувь тесновата? И что теперь делать? Рядом ни складов, ни магазинов…

Кто-то сладко с подвыванием зевнул. Гегечкори затравленно оглянулся и встретился глазами с равнодушным взглядом Васо. Накануне Ворон долго беседовал с уголовником, подсев к нему перед сном, но о чем они говорили, Арчил не знал. Он уснул, едва только прилег, не помешали ни боль в ногах, ни ноющие плечи. Впрочем, похоже, в верность новообращенного соратника Ворон пока не верил и приковал его наручниками к тонкому деревцу. Так сказать, от соблазнов подальше.

Взгляд у Васо был неприятный – липкий, оценивающий. Он словно ощупывал человека, прикидывал, что с того можно взять.

Гегечкори с негодованием отвернулся. «Вот сволочь, – подумал он, но тут же на смену этой мысли пришла прежняя: – Мне-то что делать?»

Подошел американец, хмуро посмотрел на Арчила. Гегечкори робко улыбнулся, виновато глядя на Босса. Тот хотел что-то сказать, но не успел. Раздался низкий вибрирующий звук – совсем тихий, отойди на два шага и не услышишь. Американец опустил пальцы в нагрудный карман камуфлы и вытащил мобильный телефон.

«Надо же!» – удивился Арчил. Он хорошо помнил строжайший приказ, полученный перед началом рейда: сдать все мобилки. Ну что ж, видимо, Босс живет по другим приказам…

– Йес, – челюсть американца резко пустилась. Он внимательно слушал собеседника, и еще трижды нижняя часть его лица приходила в движение.

«С чем это он соглашается?» – равнодушно подумал Гегечкори.

Босс аккуратно убрал телефон. С силой потер подбородок, повернулся и, не обращая внимания на Арчила, пошел к чистящему автомат Ворону.

Спецназовец внимательно смотрел на приближающегося американца. Он чувствовал – что-то произошло. Босс приблизился к нему вплотную и тихо произнес:

– Я ухожу.

Брови Ворона взлетели вверх.

– К-как? – поперхнулся он.

Американец пожал плечами.

– Получен новый приказ. Твое задание остается в силе, – помолчал и добавил: – Не забывай: это твоя война, я лишь помогаю вам.

– Неожиданно… – Ворон уже взял себя в руки.

– Что поделаешь? – Босс равнодушно улыбнулся. – Имей в виду: головная часть русских войск тоннель уже прошла. Посоветовать тебя больше ничего не могу, сам сориентируешься на месте, ты – человек опытный. Я бы оставил сопляка здесь – идти он не сможет, – а ублюдка взял с собой. Поработал ты с ним хорошо, огонь азарта в его заднице распалил. Идти осталось не так уж много, вдвоем вы справитесь. Удачи!

Он повернулся, на ходу подхватил свой небольшой заплечный ранец и исчез в кустах.