Р. Грейвз - Золотое руно

(Но древние мифы, как правило, созданы не для того, чтобы поведать бесхитростную историю, так что удивляйтесь, если подробности моего повествования вы не сможете соотнести с теми, о которых сообщают историки и поэты).

Диодор Сицилийский

Книга IV, 44, 5, 6

Анкей, Маленький Анкей, пророчествующий герой, последний, оставшийся в живых аргонавт, один из тех, что плавали с Ясоном в Колхиду в поисках Золотого Руна, заговори с нами; мы пришли к тебе, заговори из своей каменной гробницы у источника Богини в прохладной гесперидской Дейе. Расскажи нам, как ты попал сюда, так далеко от своего дома на Цветущем Самосе; а затем, если тебе будет угодно, поведай всю историю этого прославленного плавания, с самого начала. Приди и соверши возлияния медовой водой, смягчи свое горло! Но помни: лгать нельзя! Мертвому дозволено говорить только правду, даже если она представляет его в невыгодном свете.

Однажды летним вечером Анкея лелегийца с Цветущего Самоса высадили на песчаный южный берег Майорки, крупнейшего из островов Гесперид или, как из зовут иногда, островов Пращников, или островов Нагих Людей, которые расположены близко друг к другу в западной части моря, из Испании с попутным ветром туда плыть один день, не более. Островитяне, удивленные его видом, не стали убивать его, а препроводили, не скрывая презрения к его греческим сандалиям, короткой грязной рубахе и тяжелому плащу морехода, - к Главной Жрице и Правительнице Майорки, которая жила в пещере Драхэ, у одного из множества входов в Подземный Мир, самого отдаленного от Греции.

Но она была занята своими благочестивыми делами и отправила Анкея через весь остров, дабы он предстал пред очи ее дочери, нимфы священной апельсиновой рощи в Дейе. С ним снарядили фавнов, которые провели его по равнине и через суровые горы, но, повинуясь приказу Главной Жрицы, они не заговаривали с ним. Они шли без остановки, но простерлись ниц перед массивным кромлехом, стоявшим близ их тропы, где мальчиками они были посвящены в таинства братства фавнов. Трижды они проходили места, где пересекались три дороги, и каждый раз шли далеко в обход, чтобы не забредать в заросли, помеченные камнями и росшие в форме треугольника. Анкею приятно было обнаружить, что здесь платят такую дань уважения Триединой Богине, которой были посвящены эти земли.

Анкей предстал перед Апельсиновой нимфой смертельно усталый, он стер ноги в кровь, она восседала на камне близ ключа, который бил из гранитной скалы и орошал рощу. Гора, заросшая оливами и дубами со съеденными желудями, резко обрывалась к морю, плескавшемуся в пятистах футах внизу, в тот момент усеянное небольшими клочьями тумана, бегущими, словно овцы, до самого горизонта.

Когда нимфа обратилась к нему, Анкей ответил почтительно, на языке пеласгов, не поднимая глаз от земли. У каждой жрицы Богини Триединой двойное зрение, она может взглядом, как знал Анкей, превратить душу человеческую в воду, а тело - в камень, может развеять в прах любое животное, которое пересечет ее тропу. Змеи-оракулы, о которых заботятся эти жрицы, обладают той же властью над птицами, мышами и кроликами. Анкей знал также, что он ничего не должен говорить нимфе, а лишь отвечать на ее вопросы, причем кратко и смиренно.

Нимфа отпустила мужчин-Козлов, те выстроились в ряд на краю скалы в ожидании, пока она их снова не призовет. То были спокойные простые люди с голубыми глазами и короткими мускулистыми ногами. Они не носили одежды, а согревали тела, натирая их соком мастикового растения, смешанным со свиным жиром. Каждый носил сбоку мешок из козлиной шкуры, полный морской гальки, и держал в руке ременную петлю, другой ремень был повязан вокруг головы, а третий служил набедренной повязкой. Они ожидали, что нимфа даст им приказ расправиться с чужестранцем, и беззлобно обсуждали, кто первый метнет в него камень, и должны ли они сперва отпустить его вниз по горному склону, чтобы он попытался спастись, или убить его сразу, как только он к ним приблизится, выстрелив в упор.

В апельсиновой роще росло деревьев пятьдесят, она окружала вырубленное в скале святилище, где обитала необыкновенно крупная змея, которую нимфы, пятьдесят гесперид, кормили каждый день ячменной мукой мелкого помола, смешанной с козьим молоком. Святилище было посвящено древнему герою, который принес на Майорку апельсины из чужеземной страны, а может и с дальнего берега Океана.