Роберт Грейвз - Собрание сочинений в 5-ти томах. Том 2. Божественный Клавдий и его жена Мессалина.

Британцы сосредоточились на холме за рекой, и на следующий день состоялось генеральное сражение. Возглавляла атаку французская пехота, не принимавшая участия в боях накануне, но противник не поддавался, а затем внезапно с левого фланга вырвалась колонна колесниц и, промчавшись через центр поля, вклинилась между основными нашими силами и первым французским полком, который шел развернутым строем, и осыпала его градом копий, причинив большой урон. Когда колонна колесниц, возглавляемая лично Каратаком, достигла правого фланга, она дерзко повернулась кругом, отрезала от остальных второй французский полк, подходивший на помощь первому, и, повторив тот же маневр, ускакала без особых потерь. Французы не смогли подняться на гребень холма, и Авл, видя, что британская кавалерия и боевые колесницы сосредоточились на его правом фланге и вот-вот начнут атаку на французов, смешавших свои ряды, отправил треть кавалерии на подвергшуюся угрозе позицию с приказом удержать ее любой ценой. Конники пустились в галоп, а Авл бросил вслед за ними всю оставшуюся пехоту, кроме Второго полка. Оставив его в поддержку французов на случай, если британцы пойдут в контратаку, и послав Гету с частью батавской пехоты и остатками кавалерии на левый фланг, Авл успешно завершил атаку на правом фланге. Колесницы врага не смогли задержать это наступление, хотя наша кавалерия понесла большие потери, прежде чем к ним на смену не подошел Четырнадцатый полк. Тогда Каратак повернул всю колонну, чтобы, обогнув холм сзади, атаковать наш левый фланг.

Героем битвы был Гета. Со своими семьюстами кавалеристами он выдержал отчаянное наступление двух тысяч колесниц. Вместе с кавалерией было пятьсот тех самых батавцев, которые на рассвете покалечили пони, и сейчас снова пустили в ход ножи с неменьшим успехом. Если бы не они, Гете было бы не устоять. Сам Гета был сброшен с лошади и чуть не попал в плен, но в конце концов Каратак отвел свою колонну, оставив на поле боя сотню разбитых колесниц. К этому времени на правом фланге все сильней становился натиск нашей регулярной пехоты, французы тоже держались твердо, и тут внезапно раздался крик, что Тогодумн смертельно ранен и его вынесли с поля боя. Британцы утратили мужество. Их строй заколебался и рассыпался: они устремились к левому флангу, где неожиданно столкнулись с отрядом Геты, вышедшим из небольшого леска. Гета бросил своих людей в наступление, и, когда бой окончился, на одном этом участке было найдено пятнадцать сотен вражеских трупов. Наши потери достигли девятисот убитыми, из которых семьсот были французы, и примерно столько же тяжелоранеными. Среди тех, кто умер от ран, был Берик, — причина войны; он сражался бок о бок с Гетой и, когда того сбросили с лошади, спас ему жизнь.

Следующим серьезным препятствием на пути Авла была Темза, которую Каратак удерживал почти так же, как раньше Медвей. Потерпев поражение, британцы отошли на ее противоположный берег, воспользовавшись одним им известным путем через болотистые участки поймы, проходимые лишь во время отлива. Наш авангард попробовал было пойти вслед за ними, но тут же завяз в болоте и был вынужден отступить на прежние позиции. Последовавшая затем битва очень напоминала предыдущую, так как условия были почти одинаковые. На этот раз переправу возглавлял Красс Фругийский, отец молодого Помпея, моего зятя. У самого Лондона он с боем пересек реку по мосту, который обороняла рота юношей из самых знатных британских родов, поклявшихся сражаться до последнего человека. Батавы опять переплыли во время прилива плесы ниже по течению. На этот раз защита противника была слабее, а потери убитыми столь же велики, к тому же мы взяли две тысячи пленных. Наши потери были незначительны — всего триста человек. Лондон был захвачен, нам достались богатые трофеи. Однако победа была омрачена гибелью чуть не тысячи французов и батавов, которые неосмотрительно стали преследовать разбитого врага, бежавшего в болота, и были поглощены трясиной.

Авл был уже за Темзой, но тут сопротивление британцев стало тверже, так как с юга, запада и центра острова подошло подкрепление. Появились свежие колонны колесниц. Смерть Тогодумна как оказалось, пошла врагу на пользу: верховное командование армией больше не было раздельным, и Каратак, способный вождь, пользовавшийся большим расположением друидов, мог теперь обратиться к своим союзникам и вассалам с пылким призывом отомстить за смерть его благородного брата. Поскольку наши потери превзошли обусловленное число и нельзя было честно сказать, что сопротивление неприятеля сломлено, Авл счел разумным отправить мне сигнал, о котором мы с ним договорились. Франции он достиг при помощи нашего судна, прибывшего, как было условлено, из Ричборо в Лондон с грузом вина, одеял и провианта. В Булони зажгли первый сигнальный огонь, и через очень короткое время донесение Авла пересекло Альпы и поспешило к Риму.