Инна Сударева - Ловите принца! (Щепки на воде)

Вернув на время меч в ножны, кронпринц подхватил торчащее из земли копье и с ним наперевес, устрашающе крича 'убью! , понесся на того, кто вышел из шатра — на высокого и большого в объемах рыцаря с длинными черными волосами, рассыпанными по закованным в белую сталь плечам. Мелин был уверен: это — очень важная во вражьей армии птица.

— Меч! — взревел рыцарь своему оруженосцу, видя налетающего всадника. — Мой меч!

Тот успел сунуть в огромную ладонь господина длинный и широкий клинок и отскочил в сторону, чтоб не попасть под замах.

И Мелину не удалась атака: рыцарь с лихим 'нна! ударил мечом по наконечнику летящего в грудь копья и перерубил его. Тут же, очень ловко, несмотря на крупные размеры и большой вес, крутнулся вокруг оси, рассекая выставленным клинком воздух, и на повороте всадил свое оружие в бок поравнявшегося с ним коня Мелина. Животное дико заржало и, встав на дыбы, опрокинулось, приминая всадника.

Кронпринц вылетел из седла и грохнулся оземь, сильно ушибив правый бок и голову, и на какое-то мгновение лишился сознания.

Длинноволосый рыцарь — князь Волот — с торжествующим криком бросился к упавшему, намереваясь прикончить его, и уже занес меч, чтоб снести Мелину голову, но подлетел один из даннских рыцарей и на полном скаку ударил князя в спину. Тот охнул, упав лицом вниз от сильного толчка. Клинок всадника не ранил его — защитили прочные латы — но от Мелина отвлекли. Нескольких секунд, пока Волот поднимался, кронпринцу хватило, чтоб прийти в себя и тоже встать. Вовремя: князь, распаленный тем, что его сбили с ног, заревел, словно взбесившийся бык, и кинулся с мечом на перевес на юношу.

Мелин откинулся назад, чтоб поберечься страшного удара в шею, и оружие Волота пропело мимо, тонко звякнув самым кончиком по защитному воротнику. От этого у юноши затылок обдало волной липкого холода — смерть хихикнула ему этим 'ззинь'. В ответ, хоть и тяжело было двигать ушибленной рукой, кронпринц пырнул князя в бок обломком сломавшегося при падении копья, который посчастливилось не выронить. Острые расщепы вонзились Волоту ровно меж двух половинок панциря, под нижнее ребро и пробили кольчугу. Князь заревел еще громче — уже от боли:

— Уу-блюдок! — и упал на одно колено.

— Да! — радостно ответил Мелин. — Еще какой! — и, нарочито паясничая, раскланялся. — Лорд Мелин Лагаронский к вашим услугам!

Юноша бросил обломок копья в сторону и выхватил меч, чтоб отбить атаки налетевших дружинников Волота: они горели желанием спасти своего сюзерена и проучить наглого юнца, который пустил князю кровь.

Мелин присел, чтоб дернуть еще один клинок — из ножен, закрепленных у седла своего убитого коня — и, не отступив ни на шаг, встретил рыцарей Тэйт сокрушительными приемами 'Двух крыльев'. Он хотел нанести как можно больший урон врагам и главное — захватить в плен князя Тэйт. Уж от такой добычи отказываться было глупо. Но юноша не смог: пришлось одному держать оборону сразу от пятерых отличных бойцов, в то время как трое других подхватили ревущего проклятия Волота и понесли из битвы.

— Кто-нибудь! Ко мне! — закричал Мелин, видя, что лишается 'трофея'.

Он рубанул левой и свалил одного врага наземь, махнул правой и сбил с другого шлем, при этом оглушив. Свел мечи вместе, жестоко рассекая шею третьему, и поймал обоими лезвиями направленные на себя клинки четвертого и пятого:

— Ха!

И тут парню помогли: с победными криками налетели его всадники, еще через минуту подбежали, лихо перепрыгивая через поваленные палатки и тела убитых, пешие воины Данн. Тех, кто бился с Мелином, 'успокоили' издали — стрелами, а рыцарей, тащивших куда подальше князя Волота, окружили, наставив на них копья, мечи и настороженные луки.

Кронпринц, еще раз победно выкрикнув 'ха! , опустил мечи и бросился к окруженным:

— Сдавайтесь! Или смерть вам!

Воины Тэйт, всего три человека, стояли спина к спине, направив обнаженные мечи на лагаронцев и, было видно, готовились драться до последнего. Их князь лежал ничком в грязи, все еще рыча весьма нехорошие слова, но все глуше и глуше: он терял кровь, а вместе с нею — и силы.

— Сдавайтесь! — повторил Мелин, поднял забрало шлема и назвал себя. — Я даю слово: в плену вас не тронут.

Откуда-то на взмыленном, заляпанном кровью жеребце примчался Коприй, сам тоже в кровавых пятнах. В одной руке он держал высоко-высоко свой меч, щедро раздаривший смерть врагам, в другой, полотнищем вниз, уничижительно, — волок знамя Тэйт, рваное, грязное. Глаза оруженосца горели, он зычно кричал: